Я хочу воплотить то, что монстр из другого мира показал нам, подумал Билл. Хочу любить свой детский страх. Хочу любить этот образ, вызывавший у нас кошмары и первые сексуальные сны.
Поймет ли его Одра?
Билл Денбро решил пойти на риск.
Оранжевые помпоны Билл срезал с купленного детского костюма клоуна. Блестящий пеньюар нашелся в богом забытом магазинчике – кроме Денбро, покупателей больше не было.
И последнюю деталь, бубенчики, Билл купил в зоомагазине.
Помпоны он пришил к серебристой ткани пеньюара.
Бубенчики собрал в два браслета, добавил нераспечатанный пакет с чулками, и духи, пахнущие карамелью и ванилью; все это уложил в небольшую подарочную коробку, и отправил её Одре с курьером – мысленно помолившись, чтобы жена приняла его странный подарок за шутку, и посмеялась бы вместе с ним, или… поддержала бы игру.
Одра была умной женщиной, и Билл в который раз убедился, что она читает его мысли.
Когда бледный от переживаний Денбро вошел в спальню, его сердце пропустило удар и забилось с удвоенной силой.
Билл с жадностью рассматривал Одру, с растущим восторгом отмечая все детали, предугаданные ей – лицо в белом гриме, губы кроваво – красные, волосы, обычно аккуратно завитые, вились красной стружкой.
Оба браслета из бубенчиков красовались на ее левой руке.
Дав полюбоваться собой, Одра легко встала (пеньюар распахнулся на миг, обнажив ее длинные ноги в серебристых чулках и красных туфельках), подошла к мужу и подставила ему свои сложенные бантиком губки для поцелуя.
Билл немедленно притянул к себе жену за талию и поцеловал.
Одра пахла ванилью и карамелью. Её блестящие губы, густо накрашенные алым, сводили с ума, гибкое тело извивалось в его объятиях, бубенчики нежно звенели – и в какой-то миг она вдруг перестала существовать в реальности.
Не было больше его жены, не было больше женщины – Билл грубо опрокинул это Существо, похожее на Одру, на кровать, провел пальцами по её губам, размазывая помаду, и нарисовал две алые вертикальные линии вверх до самых бровей на этом красивом личике.
- Билл?
Денбро заткнул Существу рот поцелуем. Реальность все больше и больше отдалялась от него, но Билл знал – даже если Одра бросит его после этой ночи, он доведет начатое до конца, или сойдет с ума.
- Билл, скажи мне, что ты хочешь.
Голос Одры дрожал – Билл знал, что делает ей больно, но остановиться было выше его сил.
- Молчи. Пожалуйста, Младший, молчи.
Меньше всего всё это походило теперь на сексуальную игру.
Это было безумие.
Билл едва не ударил лежащую под ним женщину по лицу, чтобы ЭТО перестало притворяться его женой, перестало смотреть на него с таким страхом и изумлением. Реальности больше не было.
- Билл..?!
- Заткнись! – Денбро зажал Твари рот рукой, перевернул её на живот, коленями раздвинул ножки в серебристых чулках и резко вошел в её лоно.
Насиловать Одру?
Билл скорее убил бы себя, чем причинил боль своей жене. Но существо, бившееся под ним, Билл насиловал без жалости и без капли человеческих чувств – это была просто животная страсть, дикое, первобытное желание брать и насыщать своим семенем, желание делать это Существо СВОИМ.
Тварь под ним подчинилась – её спина покорно прогнулась под нажимом его ладони, розовые ягодицы округлились и приподнялись.
Билл не мог отвести взгляда от звенящих браслетов на изящной руке, вцепившейся в сбившуюся простыню, не мог перестать вбиваться в покорное тело, не мог остановиться, и не хотел этого.
Остальное Билл помнил как в тумане.
Кажется, он насиловал Существо долго и изобретательно, сам изумляясь тому, что творило его тело. На кровати, на столе, на ковре, на подоконнике – не было больше мест в этой комнате, не хранивших отпечатки ягодиц и спины Оно.
В какой-то момент её покорность сменилась такой же звериной страстью – и Билл снова и снова пронзал это гибкое тело, льнувшее к нему, двигающееся с ним в одном ритме, целиком и полностью слившееся с ним.
Нежности после секса?
Билл Денбро смог только сгрести Существо в охапку, подмять под себя, и провалиться в глубокий сон без сновидений.
- Просыпайся, Старший.
Сна как не было. Подскочив, Денбро едва не опрокинул поднос с кофе, который держала Одра.
- Как ты меня назвала?!