Вот и закончилось всё счастье. Билл ненавидел его, считал мерзким и опасным. Мистер Грей специально сказал ему что-то ужасное про него, Джорджи – для того, чтобы Билл прогнал их и возненавидел.
Он, Джорджи, был не настоящим мальчиком. Он был вампиром, который убивает людей, и который должен убивать и убивать, чтобы продолжать жить.
Мистер Грей был счастлив.
Билл напоил его своей виной, Джорджи вернется в Дерри, и будет вечной, любимой игрушкой. Старший не сказал, что нельзя забирать его обратно, если Биллу не понравится подарок.
А Биллу очень не понравился подарок, Оно постаралось, чтобы это случилось. Теперь Билл останется в живых, и будет жить долго.
Джорджи будет принадлежать только Оно.
Пеннивайз почувствовал пристальный взгляд Джорджа и повернулся к нему.
Джорджи зарычал, его глаза вспыхнули серебряным светом, зубы заострились, и мальчик набросился на Оно как дикий зверёныш. Через мгновение они превратились в яростно дерущийся клубок из острых зубов, когтей и сверкающих глаз, а дополнял происходящее безумие нежный звон бубенчиков.
Билл мгновенно забыл о своих моральных страданиях, вспомнив, что он все-таки старший брат.
Приготовившись к боли, он храбро растащил своих дерущихся (чудовищ) младших братьев, (воскресшего мертвеца и инопланетного монстра) и удерживал их на расстоянии друг от друга, пока острые зубы не втянулись, и серебристые глаза не сменили цвета на голубой и серый.
Джорджи посмотрел на исцарапанного и искусанного брата, прижался к нему и заплакал – горько, как обычный обиженный ребенок.
Пеннивайз явно был ошарашен поступком Джорджа, поэтому не сопротивлялся, когда Билл обнял и его. Казалось, он просто не заметил этого, пытаясь понять, что произошло.
Надо попросить Черепаху подкинуть мне еще пару монстров, подумал Билл, гладя по спине Джорджи. Я уже начинаю привыкать к тому, что моя жизнь никогда не будет нормальной.
И тут же ему стало стыдно. Назвать Джорджи монстром было подло и жестоко с его стороны.
Пусть даже если это и было правдой.
Нет, подумал Билл Денбро, я все же очень плохой старший брат.
Он понимал, что каждая минута его молчания все больше и больше расширяет пропасть между ним и Джорджи.
Сам Билл не боялся смерти, но… Одра? Имел ли он право рисковать ее жизнью?
Конечно, нет.
Билл Денбро принял решение.
***
- Джорджи, прекрати разводить сырость.
Билл решительно отстранил от себя мальчика, нашарил в кармане носовой платок и протянул его брату.
– Подрались, бывает. А теперь успокойся и приведи себя в порядок. Мы едем домой.
- Домой?!
Джорджи уставился на него с такой сумасшедшей надеждой в глазах, что Биллу снова стало стыдно.
- Домой. Ты же не думал, что я соглашусь снова потерять тебя.
Глаза Джорджи вспыхнули таким счастьем, что Билл проклял себя за то, что столько времени мучил его.
Осталось самое главное. Билл повернулся к Оно.
Он словно увидел Пеннивайза первый раз.
Он увидел такого же маленького мальчика, как Джорджи – преданного им, Биллом, боящегося лишиться единственного друга, страдающего из-за невозможности иметь сразу и брата, и друга и своего Старшего.
И пусть это был ребенок в космическом масштабе – сменятся поколения людей, а юное Оно все еще будет ребенком – Билл почувствовал все, что чувствовало это маленькое чудовище в тот момент, когда он пригласил Джорджи в свою жизнь, в свое сердце и в свой дом.
Он сказал мне правду, потому что хотел спасти мою жизнь, подумал Билл. Спасти жизнь человека, отобравшего жизнь у его сородича и пытавшегося убить его самого.
Оно хотело забрать Джорджи в Дерри, чтобы со мной ничего не случилось.
Билл – взрослый, сильный мужчина, мог теперь быть старшим братом для Оно, и сейчас его уже ничто не могло испугать. Даже наличие двух Джорджи.
- Представить тебя Одре как мистера Роберта Грея, Пеннивайз, или ты предпочитаешь другое имя? Я не могу сказать ей, что мой брат в таком возрасте еще не определился с тем, как его зовут.