Заяц: И ровно то же самое они проделали с дозором?
Медведь: Да! Ты сам всё видел.
Заяц: Да я не то, что видел! У меня сразу вопросы были! Я только спросить их не мог. А потом ссылка.
Медведь: Спрашивай сейчас свои вопросы. Другой возможности может и не быть.
Заяц: А ты уже ответил, государь. Я ведь… я ведь тоже один из этих «худших». Когда такое было, чтобы зайцев в дозоры брали?
Медведь: Правильно. Никогда такого не было. Только ночные животные.
Заяц: А я-то, молодой дурак, думал, что я особенный! Мне говорили, что я лучший, и именно поэтому я возглавил дозор. А на самом деле? Ларчик-то просто открывался! Набрали профнепригодных, чтобы развалили всё к чертям собачим!
Медведь: Да, заяц. А когда они увидели, что ты действительно хорош, стали под тебя «подкапывать». Засадить тебя я им не дал. Сошлись на ссылке в 15 лет. Как оказалось на это и расчитывали. Тут же твоё место занял сам знаешь кто. Он и добил дозоры окончательно.
Заяц: А где он сейчас? Ты его видел?
Медведь: Видел мельком. В суде сидит присяжным.
Заяц: С какого перепугу? Он кто?
Медведь: А я откуда знаю? Сомневаюсь, что большая шишка. Так, что-то послушное, перекатистое.
Заяц: Да уж. Я так примерно и думал. Ну а… это я. Это ладно. А ты, государь! Ты как мог всего этого не видеть?! Неужели и сомнений никаких не возникало за 15-то лет?
Медведь: Сомнения, понимаешь? Возникали, возникали. Но понимаешь — это сейчас я вижу как оно раскладывается. Сейчас я вижу эти «дважды два». Потому, что знаю главное, ключевое: меня предали. А все 15 лет и больше я и подумать об этом не мог. Я любил их. Понимаешь? Я любил свою страну и свой народ. Я любил своих приближённых, с каждым из них я связан был и лапами, и сердцем. Мне в мою медвежью голову не могла прийти мысль о том, что вот эти вот… эти вот… родные мои души… могут так меня ненавидеть! Я не верил, что такая ненависть вообще бывает! И сейчас верю не до конца. Но понимаешь ли, они и мне в уши тот же мёд залили. Как ты поверил в то, что лучше тебя дозорного нет, так я поверил в то, что я сверхпрогрессивный царь! Мне говорили: «ты войдёшь в историю, ты благодетель, ты реформатор»! Я верил! Верил и радовался. Страна разваливалась, а я радовался своей роли в истории! Радовался! А потом… потом и радоваться перестал. Пожрать и спать лечь. Вот во что я превратился. Так что… поделом мне. Заяц? А, заяц?
Заяц: Да, государь?
Медведь: Больше не давай им себя калечить! Завтра на суде скажи всё, что от тебя потребуют.
Заяц: Нет!
Медведь: Свою судьбу я заслужил, заяц! А тебе жить. Не уж-то ты не хочешь увидеть мордашки своих детей? Маленьких беленьких зайчат? Они… забавные. Маленькие зайцы.
Заяц: Да будет ли это ещё.…
Медведь: Будет, будет! Может и не будет, конечно, но мне бы хотелось. Пусть! О своём счастье мечтать уже не получается, а о твоём мечтаю. Семья — это маленькое царство. С неё начинаются страны. Хочешь свою страну, заяц?
Заяц: Хочу!
Медведь: Тогда ты должен поступать как поступает царь. «Делай так, как выгодно для царства твоего»!
Заяц: Прости, государь… но сам ты разве делал так когда-нибудь?
Медвель: Не делал и заплатил цену! Я плохой царь.
Заяц: Ты честный царь.
Медведь: А кому от этого легче? Теперь кому от этого легче?!
Зазвенел звонок. Открылись двери с обоих сторон. Вошли жабы, прокомандовали «на выход».
Медведь: Скажим им! Скажи им всё! Подчинись!
???: Заткнись, ква! На выход, пошёл! Пошёл, ква!
???: А ты что не телишься, ква? Пошёл, ухатый!
Зайца вывели. Что-то передали Кваке. Он посмотрел и вздохнул.
Квака: Я ж не знаю где это, ква! Опять блуждать, ква ква ква!
???: Что ты тупой такой, Квака? Напротив ква, другое крыло!
Квака: Какое крыло у дома, Квакин? Не бывает пернатых домов, ква ква ква!