Мы прошли длинную анфиладу комнат, и остановились у взломанной двери. Такое ощущение, что ее пинали ногами, пока не образовалась огромная дыра посередине. На полу валялись щепки.
Проклятье, кто мог сотворить такое?
Сквозь дыру было видно, что в комнате горит свет. Невен, переведя дух, чинно постучал по дверному косяку.
– Заходи! – послышался голос Варда.
Невен открыл дверь и пропустил меня первой. Я осторожно переступила через щепки – ботинки–то у меня того, худые, не приведи Старик, занозу всадить через дырявые подметки. Заморгала, привыкая к яркому освещению. В комнате будто ураган прошелся – все было разбито и изломано. Пятеро человек кружком стояли у двери и неприязненно смотрели на меня. Всех их я видела на обеде в баре у пирса. Вард в черной солдатской куртке с отпоротыми погонами держал в руке огарок, которым, видимо, только что зажег многочисленные свечи в бронзовых канделябрах. Дация теребила эфес рапиры у пояса, будто ей не терпелось вытащить оружие и кого–нибудь быстренько нашинковать. Светловолосый гигант просто стоял и наблюдал за происходящим, сложив руки на груди. Остальные двое переговаривались шепотом – невысокий хлипкий человек в синем плаще и худощавый мужчина с браво подстриженными усами, зябко кутавшийся в лоскутное одеяло.
– Здравствуй, Зандра, – Вард говорил как–то совсем неприветливо. – Что ты можешь сказать насчет этого?
Он подтолкнул меня вперед, к широкому дивану у забранного решеткой окна. На сползших батистовых простынях лежал мужчина, закрытый одеялом до подбородка. Лицо были мертвенно–бледным, рот оскален. Один серый глаз невидяще уставился в потолок, второй, казалось, смотрел прямо на меня. Наверное, при жизни мужчина был достаточно симпатичным – волевое лицо, густые русые волосы. Но сейчас он выглядел жутко.
– Он мертв, – произнесла я.
А что еще я могла сказать? Только вот командор моим ответом остался недоволен.
– Я знаю! Он был убит в этом проклятом доме! Сегодня ночью.
Меня замутило. Сейчас на меня повесят убийство, а Вард, небось, на расправу скор. Вон, как глаза сверкают. Видимо, убитый был очень дорог ему.
– Ты слышала что–нибудь?
Я покачала головой. Подвал глубокий, стены толстые.
В комнате убитого устроили настоящий разгром – кресла, столы свалены в кучу, шкаф опрокинут. Я огляделась, внимательно подмечая детали. Да, кто–то будто нарочно крушил все вокруг. Вон, мраморная столешница разбита надвое. Бархатные гардины сорваны. Удивительно, как диван остался цел.
Но все же – ничего я не слышала. Возможно, заработалась, или не обратила внимания.
– Ты уверена, Зандра?
На миг я подумала, может, стоит соврать? Ясно, что теперь меня подозревают. Но в одиночку я бы никак такого беспорядка не устроила. Вард не может этого не понимать.
– Уверена.
Главное, чтобы ему не пришло в голову меня пытать, дабы узнать имена моих воображаемых сообщников и убийц бедняги.
– Не–ет, девке одной не управиться, – проскрежетал хриплый голос. – Беркен был мужик сильный, такая тщедушная его б не задушила.
Я обернулась, с одной стороны обрадованная нежданным заступничеством, с другой стороны несколько оскорбленная эпитетом.