В этот раз, чтобы найти их и освободить, была снаряжена в погоню за кораблем целая флотилия, и то неизвестно остался бы Ингор с приятелями в живых, если бы не сильнейшие маги, сопровождающие эскадру. Им сначала удалось остановить преследуемый корабль, несмотря на паруса, наполненные ветром. Потом обездвижить всех на корабле, пока они его догоняли. Все это время Ингор неподвижно, как и вся команда лежал лицом на грязном заплеванном полу трюма, не в силах пошевелиться, даже когда по нему и по его приятелям бегали крысы. Это путешествие напрочь отбило у Ингора любовь к морю.
А когда ему исполнилось пятнадцать лет, умерла королева Лилиана. Умерла тихо и спокойно, сидя в беседке, глядя на чудесный сад. Она иногда любила посидеть вот так в одиночестве. Просто в этот раз, когда к ней подошла фрейлина, королева была мертва.
Ингор потом не раз благодарил судьбу, что в тот год, когда это случилось, он меньше всего доставлял родителям волнения. Не потому, что он осознал, что не правильно поступает, а потому что в этот год сфера его интересов перенеслась в совершенно другую плоскость. Ингор влюбился, вернее он влюблялся по три раза в неделю, каждый раз находя для этого новый объект. Свои любовные страдания он изливал в стихах и поэмах посвященных предметам своих влюбленностей.
По прошествии лет, Ингор считал этот период жизни самым позорным в своей биографии. Его так и подмывало порвать и сжечь все написанные им лирические баллады. Вот только все они любовно были сохранены мамой и лежали в ее вещах, и у него просто рука не поднималась, забирать их оттуда.
После смерти матери Ингор, словно с цепи сорвался, о его любовных похождениях того времени ходили легенды.
То он забрался по совершенно гладкой отвесной стене в спальню любовницы, в которой ревнивый муж прятал эту красотку, боясь измены. То Ингор, наоборот, спускался по веревке с крыши неприступного замка, прямо в объятия своей возлюбленной. Он и в колодцах прятался, ожидая отъезда мужей, и по подземным канализационным водостокам сбегал от них.
Его отец смотрел на все эти похождения, сквозь пальцы, лишь один раз он серьезно поговорил с ним, но этот разговор навсегда остался в памяти Ингора.
Я хорошо понимаю тебя, - начал король, - молодость, страсть, кипящая в крови, - с легкой насмешкой продолжал он, явно считая эти чувства второстепенными, но потом голос короля посуровел: - Ингор, я хочу тебя предупредить: если хотя бы одна знатная невинная девица пожалуется мне, что ты соблазнил ее и лишил чести, и королевский маг подтвердит, что это так и было, ты в тот же день женишься на ней. Это мое королевское слово! Твоя мать взяла с меня клятву, что я никогда не заставлю жениться вас с братом, если вы не будете любить своих избранниц. Однако, если ты к какой-нибудь девице испытываешь такие чувства, что не можешь сдержать свою похоть, то это означает, что твои чувства к ней столь сильны, что клятва, что я дал вашей матери будет полностью соблюдена. И мне не будет никакого дела до твоих слов и уверений, что это была ошибка, что ты эту девушку нисколько не любишь. Запомни: первая же девица с погубленной честью станет твоей женой!
И Ингор запомнил. С этого дня ни одна девица не могла похвастаться, что он бросил на нее хоть один заинтересованный взгляд, зато на замужних… да еще при старых дряхлых мужьях!
Ингор был весьма доволен своим положением второго наследного принца, с радостью нося герцогский титул, ни одной минуты не завидуя своему старшему брату.
Зная, что ему никогда не быть королем Ингор со всей безответственностью, на которую был способен, относился к занятиям по изучению экономики страны, или к ее финансовому положению. На уроках истории его интересовали только прошедшие битвы. Учителя ничего не могли с ним поделать. Во время этих скучных уроков он или спал, или ерничал, во всю издеваясь над учителями.
Старший брат с ласковой насмешкой следил за своим братишкой, ему доставляло удовольствие видеть бьющую ключом жизнь, сам он не мог позволить себе и десятой части того, что позволял себе Ингор.