— Яков Платоныч, это что же, извращенец какой? – спросил он почти шепотом, кивком головы указывая на тело. – Али опять актер, в женской роли?
— Актриса, Антон Андреич, — ответил Штольман, поднимаясь на ноги. – Это дама.
— Дама? – удивился тот. – А что же… это… — запинаясь, он неопределенно махнул рукой возле подбородка, — накладная что ли? Для чего?
— Нет, настоящая, — заверил сыщик, невольно забавляясь смущением помощника.
— Как так? – У Коробейникова чуть глаза на лоб не полезли. – Дама с бородой? Такое разве бывает?
— Как видите. Вы мне лучше скажите, помимо бороды вы что-то заметили?
— Да, собственно, ничего, — стушевался Антоша. – Ран никаких на теле не заметно. С ходу и не скажешь, от чего умер… ла… жертва. Кхм, думаю, доктор Милц все прояснит.
— Так-то оно верно – последнее слово за доктором, однако посиневшие губы и кровоизлияние в глазах могут быть признаками удушения.
— Но ведь на шее нет никаких отметин, — похвастался наблюдательностью Коробейников – область рядом с бородой он успел хорошо рассмотреть.
— В этом-то и загвоздка, — согласился сыщик. – И еще одна любопытная деталь: пальцы жертвы содраны в кровь, ногти поломаны, но здесь, — он развел руками, указывая на ближайшие окрестности, — я не вижу ничего, что могло бы привести к подобным травмам.
— Хотите сказать, ее не здесь убили? – догадался помощник.
— Вполне вероятно. Вот что, Антон Андреич, опросите местных: кто что видел, слышал. А я до цирка дойду, там поспрашиваю.
— Думаете, она – одна из них?
— Иначе бы ее тут запомнили – уж больно внешность приметная, — улыбнулся Яков Платонович и подозвал к себе околоточного: — Ульяшин, отправьте тело в мертвецкую.
========== Часть 2 ==========
Завтрак в семье Мироновых протекал как обычно в теплой уютной атмосфере. Во главе стола сидел Виктор Иванович и, намазывая булку маслом, рассказывал какой-то курьезный случай, произошедший с ним накануне на службе. Супруга и дочь по обыкновению устроились по левую руку. Анна улыбалась, слушая папеньку, что-то уточняя по ходу его рассказа – в отличии от других барышень ее возраста у нее были отнюдь не девичьи интересы. К великому огорчению Марии Тимофеевны, Аннушку не прельщали ни примерки новых платьев у портнихи, ни сами наряды, ни светские приемы, где можно вдоволь пофлиртовать с молодыми людьми, достойными ее по статусу и положению. Вместо этого дочь будто завороженная не знала другой дороги, кроме той, что ведет в полицейское управление. Дай ей волю, она бы просиживала там дни на пролет в компании этого повесы Штольмана. Совсем он ей голову заморочил. Мария Тимофеевна и от соседей уже слышала нелицеприятные слухи. Не ровен час, как этот распутник вконец испортит репутацию ее доченьки. А всё деверь виноват, заявился тут со своим спиритизмом. Мария Тимофеевна метнула гневный взгляд на пустующее место по правую руку от мужа.
— Прасковья, — позвала она служанку, не обращая внимания на прерванный ею разговор, — а Петр Иванович уже спускался?
— Мама, — поспешила вклиниться Анна, не давая горничной возможности ответить, — дядя уже позавтракал. Пока вы спали. И прилег отдохнуть.
— Хм, — госпожа Миронова была раздосадована, но как полагает даме ее положения старалась сохранить лицо. – Поди опять всю ночь неизвестно где шатался.
— Ну, почему же, известно – в цирке, — улыбаясь, возвестила дочь, глаза при этом заблестели с неким воодушевлением. У маменьки рука с ложкой так и застыла в воздухе, не донеся кашу до рта. Анна с плохо скрываемой надеждой перевела взгляд на отца. – Оказывается, к нам в Затонск приехал бродячий цирк. Вот бы сходить на их представление…
— Еще чего не хватало, — опомнилась Мария Тимофеевна, опуская ложку обратно в тарелку – аппетит у нее, кажется, напрочь пропал. – Анна, скажи на милость, ну, чего ты не видела в этом… балагане? Витя, — обратилась она за поддержкой к супругу, — ты же не собираешься потакать этим неразумным капризам?
— Машенька, в самом деле, что здесь такого? – Как глава семейства Виктор Иванович старался сохранять нейтралитет, не желая обижать ни одну из своих дам. – По-моему, вполне достойное развлечение.
— Ну, уж нет, — сердито воскликнула его супруга, теряя и так несвойственное ей терпение, — с меня и спиритизма достаточно. И вообще, сегодня вечером прием у князя. Надеюсь, вы не забыли?