Скромность моего жилья компенсировалась тем, что оно находилось достаточно близко к летнему дворцу, парящему над Мраморным морем в километре от берегов Константинополя. На службу и обратно я предпочитал добираться самостоятельно на скутере, а не на машине с водителем. Занималась заря, когда я вошёл к себе.
Моя бестолковая прислуга, дядька Тарас, дядька не в том смысле, что он брат моего отца или матери, упаси Боже, а в том, что он был приставлен ко мне с самого моего рождения, спал. В нормальных случаях, мальчика забирают от дядьки в возрасте семи лет, когда начинают учить использовать Яр. Всё время ребёнка поделено между гувернёрами, учителями отдельных дисциплин и тренировками с Яром. В моём же случае махнули рукой, оставив дядьку при мне.
Конечно, я прошёл базовый курс наук, меня обучили манерам, я худо-бедно выучил фамилии аристократов, но у меня всё ещё оставалось много свободного времени, которое у других уходило на развитие и контроль резервуара. Предоставленный самому себе я читал, играл в видеоигры, купался, занимался сёрфингом, плебейским, таким каким обычно занимаются люди незнатного происхождения, конечно. В настоящем сёрфинге без Яра делать нечего.
Я старался не унывать, но правда была в том, что дворянин без Яра в Российской империи — это инвалид. А инвалид в Российской Империи, означает, инвалид во всём мире, потому что зачем жить где-то ещё? А значит, в этой жизни мне ничего выдающегося не светило.
Но в тот вечер произошло что-то необыкновенное. У меня был Яр, его было много, так много, что бедный Гурие́ли убился, пытаясь пробить мою защиту. С другой стороны, он убился, потому что не знал, что у меня вообще есть Яр, но это уже детали. В конце концов, я ведь и сам не знал.
Я прислушался к себе. Яр был на месте. Я потратил довольно значительную часть на схватку и немного на то, чтобы избавиться от тела. Потом, как будто, потраченная часть возвратилась, да ещё и с лихвой. То есть, сейчас у меня было даже чуть больше Яра, чем до схватки.
Пока я, стоя возле двери, анализировал свои ощущения, из своей комнаты на первом этаже высунулся заспанный Тарас.
— Нужно чего, барин? — спросил он, стараясь держать глаза открытыми.
— Нет, — быстро, чтобы не потерять ощущений, ответил я, — ступай, спи дальше. Не беспокой меня.
Я поднялся на второй этаж, комнаты которого предназначались для меня.
Обычно после смены я ложился спать, но сейчас мне было не до сна. Слишком много событий произошло. Ещё неизвестно, сойдёт ли мне с рук смерть княжича Гурие́ли. Можно ли считать её убийством?
Потом эта прекрасная фрейлина Елизавета Георгиевна Аматуни́, набросилась на меня как пантера. Раньше такого поведения княжон по отношению ко мне я не припомню. Да и не только княжон. Наверное, совсем от стресса разум потеряла, бедняжка.
Я вернулся к сканированию резервуара. Естественно, что резервуар Яра — понятие нефизическое, более того, визуализируют его люди по-разному. Я, как человек необученный, представлял его буквально как огромный прозрачный стеклянный пузырь, который всю мою жизнь был пуст. Но сейчас в нём плескалась приятная на вид жидкость насыщенного голубого цвета — Яр. Было её чуть больше половины.
Я решил попробовать то, чего не испытывал никогда: взлететь. Но как это сделать? Я попытался визуализировать крылья, как продолжения рук. Взмах, второй, третий...
— Матвей Михалыч, дак вам массаж, может? — услышал я голос Тараса.