— Доброго дня, ваше сиятельство.
— Ах, какой прелестный цветочек, — отвечала она, потрепав меня за щеку, а после добавляла: — Слушайтесь родителей, дитя, и почитайте Богов наших.
Вот и весь диалог. Ее супруга и одного из сыновей я видела на своем дне рождении, но спросите меня, что я о них запомнила, ответа не будет. Гостей было так много, что я тогда едва запомнила третью часть. А после дядюшка забрал меня во дворец, и больше я с семейством Гендрик не встречалась.
— Элиен, душа моя!
Графиня сама вышла нам навстречу. Она приветствовала мою матушку, после перешла ко мне и протянула руку, чтобы потрепать по щеке. Я отступила назад и вежливо, но прохладно улыбнулась:
— Это лишнее, ваше сиятельство, я уже не ребенок. Доброго дня, госпожа графиня.
Графиня с легким замешательством воззрилась на меня, но вскоре вновь улыбнулась и согласно кивнула:
— Разумеется, Шанриз…
— Ваша милость, — поправила я ее. — Мне приятно вновь увидеть вас, госпожа графиня, но я вынуждена напомнить – я уже не ребенок.
— Шанни, — матушка устремила на меня возмущенный взгляд.
— И, тем не менее, — ответила я.
— Прошу простить мою супругу, — послышался новый голос. Граф Гендрик спускался к нам по лестнице. — Разумеется, вы уже не дитя, ваша милость. Простите уж ее сиятельству вольность, баронесса. Доброго дня.
Он поклонился моей матушке, поцеловал ей руку, после остановился напротив меня, окинул взглядом и склонил голову:
— Доброго дня, — повторил граф, но руки, разумеется, целовать мне не стал.
— Доброго дня, ваше сиятельство, — ответила я. — Рада вновь видеть вас.
Хозяин особняка учтиво улыбнулся и повел рукой в приглашающем жесте:
— Добро пожаловать, милые дамы.
Он подал мне руку, я приглашение приняла. Матушка и графиня шли за нами, и я услышала, как ее сиятельство произнесла негромко:
— Ох, Элиен, я будто дитя малое. Хоть это и странно, но я чувствую себя именно так.
— Это всё жизнь во дворце, — вздохнула баронесса. — Девочка несколько переменилась, но, уверяю, это всё та же малышка Шанни.
Не знаю, слышал ли их граф, но я сделала вид, что не расслышала. Стыдиться мне было не за что, а вот терпеть, пока меня будут трепать за щеку, совершенно не хотелось.