- Сейчас все побережье перелопатит, – с удовольствием заметил он. – И притащит тебе Янтарную комнату. Чтобы выбор был.
Олег слабо хмыкнул.
- Не любишь детей?
Спрашивал он без осуждения, и Славка не стал раздражаться. Взрыхлил песок пяткой.
- Есть такое.
- У тебя же скоро свой будет.
Ответить можно было, что угодно. Отшутиться. Напомнить, что это не его дело. Промолчать, в конце концов. Этот дурачок ведь такой тактичный, чтоб его, не будет лезть в душу. Но Славка неожиданно для себя сказал правду.
- Он не мой.
И впервые заметил, что где-то внутри, в самой глубине его существа, факт этот вызывает слабенькое, едва живое сожаление.
- Ясно, – проговорил Олег после короткой паузы.
Возможно, он сказал бы что-то еще, но тут песок снова заскрипел под быстрыми мелкими шагами. Шустрая козявка!
- Держи!
Запыхавшаяся Света подлетела к Олегу и уронила ему на ладонь продолговатый кусочек – сантиметра на три. Не совсем уж чистой воды, но достаточно прозрачный, чтобы разглядеть муть, если таковая появится.
- Умница, – похвалил Олег, сжав кулак. – Иди строй дальше.
- А ты посмотришь мой замок для морской принцессы? – потребовала девчонка.
- Через пять минут, – пообещал он.
- Тогда я еще для кареты построю… эту… парковку.
Славка кашлянул.
- Давай, давай. Ну куда же замку без парковки. А на чем твоя принцесса ездит? На «Мерседесе» или «Альфа-Ромео»?
- Сам ты фарамео! – взвилась пигалица. – Я же сказала, она ездит на карете! Из большой раковины! На морских коньках!
- Минута уже прошла, – с улыбкой напомнил Олег. – Я приду через четыре.
Света словно испарилась.
- Не дразни ребенка, – со вздохом попросил Олег и раскрыл ладонь.
Янтарь золотился на светлой коже – от солнца и собственного внутреннего света.
- Прозрачный, – сказал Славка. – Ты что, сомневался? Самого себя подозревал?
- Сомневался… – эхом откликнулся Олег. – Я уже не знаю, в чем здесь можно быть уверенным. На, держи.
Янтарь упал в руку горячей каплей. Не раскаленной, просто немного слишком теплой. Даже приятно. Сжимая его, словно пойманную искру, в кулаке, Славка – чего греха таить – слегка волновался, пусть и точно знал, что теперь янтарю требуется куда больше времени, чем пара минут, чтобы подернуться мертвенной пленкой.
- Хватит, – поерзал рядом Олег. – Мы меньше держали.
С некоторым трепетом Славка разжал кулак. Янтарь спокойно лежал на ладони, поблескивая на солнце. Ничего не изменилось. Вернее, почти ничего: внутренний свет все же померк, чуть заметно. Но насчет этого не стоило волноваться: никто, кроме Славки, перемены не разглядел бы.
- Проверка пройдена, – широко улыбнулся Славка. – Я не Черт.
- Не выбрасывай, для Геры оставим, – напомнил Олег, косо поглядывая на него.
Судя по его взгляду, улыбка снова не получилась.
*
Синее сияние, вспыхивая и переливаясь, скользило по второму этажу. Олег даже не пытался ложиться, и его перемещения не давали покоя и Славке. Пытаться спать в таком «шуме» было все равно, что дремать на дискотеке под лазерное шоу – можно, но неудобно и неохота. Славка нужной степени недосыпа пока не достиг. Он мог бы присоединиться к поискам, но это, к сожалению, было бессмысленно. Он бы не увидел Ожерелья, даже лежи оно у него перед носом. Вот когда Ожерелья коснется Хранитель, тогда другое дело. А до того и дергаться незачем.
Ожерелье призовет Хранителя, притянет, как магнит притягивает железо, как сам янтарь притягивает шерстинки и солому. Это произойдет рано или поздно. Всегда происходило. Но лучше бы ему поторопиться. Тихий шелест в плеске волн и шуме сосен делался все ближе и явственнее. Сколько времени осталось? Неделя? Три дня? Меньше? «Ищи», – бормотал Славка, и синий свет волновался, пульсировал. «Ищи», – звали сосны, и синий свет вспыхивал, как падающая звезда. «Ищи», – пело невидимое Ожерелье на многие голоса многих миров, и синий свет заходился от беспомощной страсти, захлебываясь собственным сиянием.
Не выдержав этой пытки, Славка сбежал на холодный пляж.