Вдруг, словно бы очнувшись от морока, Жемчужина встрепенулась и шагнула в тень — где тут же растворилась. Не успела капитанская челюсть со стуком вернуться на законное место, как в каюту ввалился взъерошенный и взмокший Джошами Гиббс.
— Шторм грядёт! — с порога выпалил он. Джек бросил беглый расстроенный взгляд в ту сторону, где скрылась гостья, и разочарованно выдохнул. — Кэп?
Воробей закатил глаза и обрушился на верного помощника:
— Ну, ты что, юнга? Первый раз бурю встречаешь? Не знаешь, что делать? — Он подхватил фонарь и принялся недовольно бурчать, активно выпроваживая Гиббса: — Оставь вас на пару лет, вы, черти ленивые, в сухопутных крыс превращаетесь. — И, закрывая дверь, помедлил на секунду, всматриваясь в пустующий мрак.
Над морем повисло грозовое месиво: чёрное, густое, тяжёлое. Небо яростно полосовали молнии. Гром рокотал, не умолкая и на секунду. Джек отчаянно пытался увести «Чёрную Жемчужину» дальше от центра урагана, но изменчивый ветер, точно исполняющий чью-то злую волю, с силой гнал корабль прямо в пасть шторма.
— Кэп! Паруса! Пора убрать! — пытался перекричать шум ливня Гиббс.
— Рано! Может, ещё уйдём! — не сдавался капитан Воробей, вцепившись в штурвал.
Команда выла, но работу выполняла споро. Волны вгрызались в корпус корабля, взрывались у киля и осыпали палубу тучами жгущих брызг и пены. Ветер трепал промокшие паруса, как пёс любимую кость. «Чёрная Жемчужина» то падала в пропасть, грозя тут же уйти на дно, то взмывала вверх, на самый гребень гигантского вала. Раз за разом корабль уверенно выныривал из солёной бездны. Мачты стонали, такелаж трещал, обшивка скрипела, но ни на миг не поддавалась. «Давай же, милая! Давай!» — приговаривал капитан Воробей, до последнего надеясь обставить коварный ветер. Штурвал слушался всё хуже. И тут цепкий глаз пирата приметил впереди пенящийся остров, проступивший в случайной вспышке молнии.
— Убрать паруса! Все паруса долой! Живо! — во всё горло завопил Воробей. Глаза его расширились от ужаса: корабль неминуемо относило на отмель, словно чья-то дьявольская рука желала пустить всех на дно. — Живее, парни, а не то к Дэйви Джонсу отравимся все разом! — Но как бы быстро моряцкие руки ни управлялись с гитовыми, корабль несло по волнам с лёгкостью листка бумаги. — Отдать кормовые якоря!
Матросы бросились к кабестану, загудели тросы. Джек вцепился в рукояти штурвала: ладони жгло огнём, колесо сопротивлялось — ещё немного и вывихнет локти упёртому капитану, — а тот только зубами скрипел в ответ. Плюхнулся один гигантский якорь, затем другой. Оставались считанные секунды до того, как чугунные усы зацепятся за неровности морского дна, задерживая мчащийся к погибели корабль и давая время убрать паруса. Но не успел капитан Воробей обрадоваться гудению натянутого каната, как в правый борт ударил мощный вал. Волна захлестнула палубу, сметая с ног команду и предводителя. Штурвал завертелся, корабль повело, а Джек кубарем покатился к борту. Рука скребнула по доскам в тщетной попытке ухватиться за леер или страховочный трос. Предупредительный крик «Человек за бортом!» так и не выбрался из горла, когда Воробей полетел в кипящую пучину моря. Но вместо бушующих волн он носом впечатался в обшивку на пару футов ниже русленя. Джек замельтешил руками и, с трудом извернувшись, глянул вверх: каким-то чудом на его правой ноге узлом затянулся шкот, заставив славного капитана теперь болтаться вниз головой, подобно червяку на удочке. Довольную ухмылку тут же сбила пришедшая волна, а следующая — припечатала пирата лбом о смольное дерево да так, что перед глазами затанцевали сотни белёсых огоньков. Расставаясь с сознанием под крики всполошившейся команды, капитан Джек Воробей готов был поклясться, что видел женский силуэт: Жемчужина стояла на самом краю грота-рея, совершенно ни за что не держась, и вспышки молний обрисовывали за её спиной очертания расправленных крыльев.
***
По палубе «Чёрной Жемчужины» пронёсся истошный вопль капитана Воробья, вылетевшего из трюма как из пушки. Перепугав всю команду и окончательно сбив с толку, Джек заперся в каюте, отчаянно ища хоть какие-то остатки рома.
— Что произошло? — прозвучал спокойный голос.
Джек от испуга вскрикнул и мгновенно обернулся, одновременно вытаскивая пистолет и саблю. Увидев Жемчужину, он нервно выдохнул, убирая оружие, и спросил:
— А ты разве не знаешь?
Уже много дней хранительница корабля не давала о себе знать. Джек Воробей успел обдумать всякое — и хорошее, и плохое, и самовлюблённое, и вполне резонное, но меж тем совершенно не хотел признаваться самому себе, что тёмными ночами порой ждёт её внезапного появления. Теперь у пирата в голове мелькнула мысль, что эта дева, кем бы она ни была, может помочь с выпутыванием из тех неприятностей, в которые ему не посчастливилось вляпаться: не просто же так она явилась!
Жемчужина приподняла плечо и уставилась на пирата не моргая. Воробей с чего-то вдруг всерьёз задумался, а нужно ли ей это, моргать? Да и дышать. Дьявольские иссиня-чёрные глаза глядели прямо, но смотрели сквозь. Джек прилип взглядом к её груди, пытаясь угадать под лёгкими тканями вдох и выдох, но вот выдержать долго под её взором не смог и вкрадчиво уточнил: