Веки вздрогнули и медленно распахнулись, демонстрируя темно-серые глаза с легкой дымкой. Смерть моргнул несколько раз, чтобы восстановить зрение и замер, не веря собственному, как ему казалось, видению. Чтобы развеять галлюцинацию, Самаэль протянул свободную руку и прикоснулся ладонью к щеке напарницы. И вместо того, чтобы пройти сквозь нее, подушечки пальцев мягко соприкоснулись с теплой кожей.
- Не может быть… ты… но как?
- Ты от меня так просто не отделаешься, – едва сдерживая слезы радости, прошептала Оливия, накрывая его ладонь своей.
========== -19- ==========
Приняв сидячее положение не без помощи Севастьяна, Бастиан развернулся лицом к напарнице и все никак не мог поверить в то, что перед ним не иллюзия, а живой человек. Он сжимал ее руки в своих, гладил по волосам, просил позвать его по имени и все равно не верил. Так не бывает! С того света не возвращаются, тем более, когда тот, кто отвечает за все это, лежит в беспамятстве в оковав в мире людей.
- Как такое возможно?
- Мне сказали, что мое время еще не настало. Я не вдавалась в подробности, да и не до того было.
- Но ведь я видел, как они убили тебя.
- Сколько раз на меня покушались, и ты всегда спасал меня, - тихим шепотом заметила Олив, зачесывая упавшую на глаза блондина челку, - позволь теперь мне хоть раз спасти тебя.
[Джамала – Иные]
Смерть смотрел в зеленые глаза коллеги и невольно поражался человеческой стойкости и упорству. Сколько лет он бродил по земле и встречал разные души, но никогда еще ему не приходилось сталкиваться с подобной чистотой. При их первой встрече бессмертный приравнял ее ко всем и ничего не видел, кроме глупости, наивности и несовершенства. Все это жутко бесило и не позволяло разглядеть истину.
Но он учился, не без ее помощи, но учился понимать мир смертных, принимать их природу, мириться с хрупкостью и неосведомленностью в некоторых вещах. А когда он увидел Олив на том кресте, на кладбище, впервые в его душе проснулся страх потери, о котором он уже и забыл. Эта женщина стала для него дороже, чем власть, чем все привилегии и возможности, что он имел ранее.
В хмурые дни она никогда не лезла к нему с расспросами, только заваривала душистый чай с мятой и ставила чашку перед ним на стол, а сама усаживалась рядом и молча листала газету. Если они и ссорились, то долго дуться друг на друга у них не выходило, и кто-то обязательно просил у другого прощения.
Совместные праздники всегда были наполнены теплом и домашним уютом. Он не всегда понимал, зачем устраивать эти посиделки, но каждый раз уступал Лив, лишь бы только она вновь улыбнулась ему, увидеть радость в ее глазах и небывалый детский восторг.
А вечерами, когда они вместе сидели в его кабинете, листая папки с делами и выдвигая гипотезы, ангел не мог отказать себе в удовольствии мельком полюбоваться ею: сосредоточенным лицом, распущенными густыми прядями, отливавшими медью в полумраке комнаты, и тем, как забавно она закусывала нижнюю губу, когда не понимала каких-то терминов или выражений.
Из глубоких раздумий Самаэля выдернул чей-то тихий, чуть хрипловатый голос:
- Простите, что нарушаю момент воссоединения, но должен предупредить, что ритуал прошел не так, как должно.
- О чем вы, Вальтер?
- Обряд, который мы провели, подразумевал под собой обмен. Ваша душа, Оливия, в обмен на душу древнего. После этого тот, кто принес жертву, должен был умереть, а вы до сих пор живы!
- О чем он говорит, Олив? Какой еще ритуал?
- Погоди! Вы хотите сказать, что обмена не произошло? – Джонсон проигнорировала вопрос Бастиана и впилась пытливым взором в лицо мага.
- В том, то и дело, что нет. Вместо обмена произошло разделение: часть энергии перешла к Самаэлю, а другая – осталась при вас.
- Но как такое возможно?
- Я впервые сталкиваюсь с подобным.
- Связь… она все-таки существует… - полушепотом изрек Смерть, отводя взгляд в сторону.
- Что? Какая связь?