Блейк не скрывала эмоций и громко стонала, наслаждаясь его движениями и ласками. Глускин не переставал стараться. Он отдавал себя ей всецело, как в последний раз.
-Виктория, — рвано звал он ее имя. — Я люблю тебя.
Блейк схватила его за руку, сцепив их пальцы в замок.
-Эдди, — так же рвано, не открывая глаз, вторила она. — Не останавливайся.
Свободной рукой он сжимал ее бедро, чувствуя, как она бьется в экстазе, прижимаясь к нему.
Глускин перевернул девушку на спину, оказавшись сверху, при этом, не сбиваясь с темпа. В этот раз ему не пришлось просить. Его девочка сама добровольно обнимала его, сжимая бедрами. Она хватала его за лицо, пока он оставлял укусы на ее шее.
-Эдди да… еще да… вот так…
-Любовь моя, — шипел он ей в ответ.
Его резкие движения и толчки, не отдавались болью, наоборот, ей хотелось, чтоб он продолжал. И он продолжал, до тех пор, пока не достиг пика их наслаждением друг другом. Эдвард излился в Викторию, отдавая себя всего.
И она принимала. До хрипоты прижимая его к себе. Блейк целовала его ухо, висок, шею, не желая отпускать. Он и не выходил из нее, наслаждаясь их близостью. Мужчина нависал над возлюбленной, отирая тыльной стороной ладони испарину с ее прекрасного лица.
-Ты и наши дети — весь смысл моего существования, — шептал жених, всматриваясь в ее глаза.
Виктория поняла, что миновала точку невозврата. Теперь и в ее больной душе, зарождаются чувства к опаснейшему человеку в этом месте. Безумие победило.
========== Все дальше ==========
Сказать, что план Виктории удался, было еще слишком рано. Но то, что ей удалось наладить с Глускиным контакт – это правда. Он больше не приковывал ее, что позволяло девушке свободно перемещаться, по периметру, который они занимали. В целом и маньяк проникся к ней, пытаясь ей доверять. Разумеется, за пределы их обители ей выходить не разрешалось, да она и не горела желанием, понимая, что и часа там не продержится. Время идет, а в Маунт-Мэссив никто из Меркоф не спешит. Пациенты все так же беспризорно болтаются по коридорам клиники. Сбежать мало, кому удалось. Кто-то пал жертвой более опасных пациентов, кто-то свел счеты с жизнью, а кто-то вступил в религиозный культ.
Ну, а Виктория уживалась с Эдвардом Глускиным. По вечерам, когда ей было скучно, они играли в шахматы, которые жених раздобыл не так давно, или Блейк читала ему. А утром он снова уходил, задавая сам себе дела на день.
Вот и в одно такое очередное утро, девушка осталась одна. Сегодня ее задачей было выяснить, кого же прячет у себя Деннис. Ранение на ноге быстро затянулось, и балерина едва заметно прихрамывала, но уверенно передвигалась быстрым шагом.
Умывая лицо прохладной водой, она взглянула в отражение в зеркале. Всегда бледная кожа, сегодня еле еле отдавала нежным румянцем на щеках. Природу появления блеска в глазах и розоватых скул, она не знала, но выдвигала теорию на этот счет.
Вспомнив число в календаре, девушка напряглась. Балерина выпрямила спину, расправив плечи. Она положила руку на грудь, ощупывая ее. Неприятная боль от собственных прикосновений, не то чтобы насторожила, а четко давала понять, что происходит. Блейк задрала сорочку, повернувшись в профиль. Ее ладони скользили по животу, стремясь нащупать нечто новое.
Виктория часто задышала от волнения. Она прекрасно понимала последствия их связи, просто не думала, что это будет так скоро.
Ее руки затряслись, а глаза застилала пелена слез. Беременность не пугала ее. Балерина вспомнила это чувство, ей уже доводилось его испытывать.