Алекс вспомнил то, что произошло между ними в лесу, и опять опустил голову.
— Н-нет.
— Как ты думаешь, я унижу тебя, если продолжу быть таким же, каким я был, во время секса?
— Н-наверное, нет…
— А когда ты будешь меня, как ты говоришь, «того», ты будешь меня унижать?
— Нет! — Алекс снова поднял голову и удивленно посмотрел на Тони.
Тони так и сидел вполоборота к нему и внимательно смотрел на него.
— А что ты будешь делать? — тихо спросил Тони.
Алекс смутился.
— Ну-у… Хочу, чтоб тебе было хорошо… И мне тоже… Буду делать все, чтоб тебе было хорошо и приятно.
— Как ты считаешь, а я буду делать все для того, чтоб тебе было со мной хорошо и приятно?
— Наверное…
— Тогда получается путаница. Если ты будешь делать все для того, чтобы доставить мне удовольствие, и я буду делать то же самое для тебя, то что же в этом унизительного?
— Не знаю, — сказал Алекс и затих. — С такой точки зрения я об этом не думал, — через некоторое время заметил он.
— Да, думание — это не самая сильная твоя сторона… Надеюсь, временно, — усмехнулся Тони.
Алекс неожиданно уткнулся ему в плечо.
— Чудо ты мое, — снова вздохнул Тони.
— Ты забыл добавить «лохматое», — пробормотал Алекс.
— Лохматое, — согласился Тони.
— Постригусь коротко.
— Да хоть налысо брейся…
Он, едва касаясь, успокаивающе гладил Алекса по голове. Тот, не отрываясь от плеча Тони, сопел, чувствуя облегчение от того, что наконец выговорился. Как и в горах, Алекс не стал врать.
— Я тебя тоже люблю, — очень тихо произнес он.
Алекс коснулся губами шеи любимого.
Тони вздрогнул. Ему показалось, что он ослышался. Когда ощутил прикосновение губ Алекса, снова обрадовался. На этот раз тому, что они сейчас сидят на лавочке, и он не рухнет перед Алексом на колени, ослабевшие от полученного ответного признания в любви. Тони ничего не ответил, только зарыл предательски дрожащие пальцы в густые волосы и прижал голову Алекса к своему плечу. Другой рукой, затекшей от неудобного лежания на спинке скамьи, приобнял.
Они сидели и какое-то время молчали, проникаясь теплом летней ночи и ощущением прикосновения друг к другу не только телом, но и душой.
Наконец Алекс зашевелился.
— Прости меня за «пидора» и за то, что я тебя ударил, — сказал он.
— Давно простил…
Алекс пододвинулся ближе. Воровато оглянулся и положил свою левую руку на ширинку Тони.
— Я догнал тебя… — прошептал он.
Тони вздрогнул и застонал.
Алекс немедленно воспользовался этим для более откровенной ласки, одновременно целуя своего учителя, друга, любимого.
Тони обнял Алекса, развел пошире ноги, позволил ласкать себя и непроизвольно подавался навстречу. А Алекс тем временем целовал, нет, скорее овладевал его ртом. Лучше, намного лучше, чем представлялось Тони, когда он не мог уснуть из-за фантазий.
— Хочу к тебе домой, — наконец смог оторваться Алекс от все больше распаляющегося Тони.
— Послезавтра, — выдохнул Тони, открыв глаза и с трудом фокусируя взгляд на Алексе.
— Сейчас, — Алекс продолжал ласкать любимого, не давая ему опомниться.
— У меня бардак, — воспротивился Тони.
— Мне все равно, — Алекс потянулся к шее Тони, явно намереваясь повторить то, что он делал в лесу.
— А мне нет, — разозлился Тони. — К тому же послезавтра пятница. А значит, можно будет отоспаться и никуда не спешить утром. И прекрати покушаться на мою шею.
— Я не дотерплю, — Алекс несколько умерил свой пыл, но целовать не перестал.
— Ничего, я почти месяц терпел. Значит твоего терпения на два дня уж как-нибудь хватит, — язвительно заметил Тони.
Неожиданно сузил глаза, полыхнувшие странным огнем, повернулся и прижал Алекса к скамейке:
— Мой, — тихо зарычал он.
Тони с трудом сдерживал свою непонятную, так внезапно вспыхнувшую ярость.
Алекс в ответ чуть сжал джинсы Тони. Тот впился в губы своего будущего любовника, страстно лаская его языком, пытаясь достать как можно глубже. Алекс вспомнил, что в прошлый раз вывело Тони из равновесия, и повторил это, пососав его язык. Еще сильнее сжал джинсы. Тони как-то странно дернулся и ослабил хватку.
— Ну и гад же ты, — отстранившись, произнес он с досадой, — вот как я теперь домой пойду, а?