Владислав заглянул на кухню и увидел, что за столом сидит чем-то очень огорченная жена и сын с каким-то незнакомым парнем. Ее лицо было омрачено скрытой болью. Она не любила показывать свои переживания и всегда сдерживалась до последнего, но Владислав замечал все. И происходившее было совсем не тем, что он ожидал увидеть, вернувшись из магазина.
Ирина растерянно посмотрела на мужа. Зябко поежилась, несмотря на жару.
Владислав посмотрел на Алекса. Это что ж такое еще тот умудрился вытворить, что так сильно расстроил мать?!
Алекс сидел ни жив ни мертв, опустив глаза, и молчал. Потом все же оторвался от очередного созерцания своей тарелки и выдавил:
— Папа, нам нужно поговорить.
— Вижу, — Владислав вошел в комнату и сел на свободный стул.
— Папа, это мой друг, Антон — представил Алекс незнакомого парня Владиславу, — мы… Встречаемся. Я… Собрал свои вещи и ухожу жить к нему…
— Ах ты ж пидор! — взорвался Владислав.
«Видать, вспышки гнева — это у них семейное», — отрешенно заметил Тони.
— Не называй меня так! — Алекс почувствовал, как гнев и страх начинают клокотать внутри.
— А как же мне тебя еще называть? — презрительно усмехнулся Владислав.
— Я просил тебя не называть меня так, папа, — повторил Алекс.
Владислав посмотрел на Тони. Заметил следы страсти Алекса, которые не могла скрыть футболка, на его шее. Его передернуло от отвращения. Он вскочил и собрался ударить сына наотмашь по лицу.
Алекс почувствовал, как ярость поднимает его на ноги, и перехватил руку отца. Он больше не позволит себя бить. Алекс отпихнул Владислава от себя, и тот шлепнулся на место.
— Я вас не брошу, но и врать вам тоже не могу. Да, я такой. Ти, идем.
Алекс направился за вещами. Тони тоже поднялся и пошел за ним. В комнате друга Тони увидел лежащую на полке бейсболку и взял её.
— До свидания, — сказал он родителям Алекса, заглянув на кухню, пока тот открывал входную дверь.
Те только мельком взглянули на него. Как загипнотизированные, они смотрели на лист бумаги с адресом и телефоном, оставшийся лежать посредине чистого стола, — все, что осталось от присутствия выросшего сына в их доме.
Тони ухмыльнулся, изо всех сил скрывая свою улыбку, надел бейсболку, и парни ушли, закрыв за собой дверь.
========== 020. Идем домой ==========
— Код три-семь-восемь, — сказал Тони, остановившись у дверей подъезда, — открывай и запоминай.
Алекс, до сих пор пребывающий в прострации, послушно нажал на нужные кнопки.
Они поднялись на последний этаж. Тони открыл дверь. Алекс вошел за ним. Пока он снимал рюкзак и разувался, распутывая дрожащими руками шнурки на кроссовках, Тони сбросил обувь и пошел на кухню. Порывшись в ящиках, нашел запасные ключи от квартиры. Алекс растерянно стоял в полутемной прихожей, не зная, куда ему деваться, что делать с рюкзаком и вообще как теперь быть.
— Это тебе, — Тони протянул ему ключи.
Алекс уставился на них, не решаясь взять. Наконец взял и сжал в кулаке.
Алекс смотрел на Тони и чувствовал, что у него по щекам текут слезы. Тони привлек его к себе и дружески обнял. Алекс прижался к нему. Он даже не мог обнять в ответ, только стоял, опустив голову, и пытался справиться со слезами, никак не желавшими прекратить течь. Тело его было до сих пор напряжено, мелкая дрожь и озноб время от времени пробирали до костей.
Они стояли так несколько минут, не шевелясь и почти не дыша.
— Идем твои вещи разберем. Покажу, что куда складывать, — сказал Тони.
— Я бритву забыл взять, — пробормотал Алекс.
— Надо же и тебе что-то забыть, — взлохматил его волосы Тони, — не все мне одному быть рассеянным.
Когда они почти закончили с вещами, Алекс отвлекся и присел на кровать. Он смотрел на стоящего к нему спиной ссутулившегося Тони. Тот, как обычно, тихонько ругался — на этот раз по поводу мятой одежды — и пытался как-то разместить ее в шкафу хотя бы в относительном порядке. Он усмехнулся, слушая уже такое привычное и родное бормотание. Привстал и потянул Тони к себе.
Тони обернулся и хотел обнять, приласкать любимого, но почему-то тело перестало слушаться его, и все, на что он был способен, — это почти упасть все же на постель, а не рухнуть прямо на Алекса.
— Возьми меня, — шепнул он, вспоминая утро.
Алекс до сих пор не мог толком отойти от своего признания родителям и ухода от них. Но расстаться, даже на несколько часов, с Тони он тоже не мог. Одна мысль об этом причиняла почти физические мучения. Не прикасаться к нему, делать вид, что они просто друзья, когда не в силах отвести взгляд, а руки тянутся к рукам… Впрочем, так ведь оно и случилось. Это он его еще не назвал, как привык уже. Коротко, мягко — Ти… А ведь назвал бы. И за плечи бы обнял. Дома же, не на улице, не на работе.
— Ты меня провоцируешь, Ти… — Алекс погладил его по лицу.