Ну… почти с жертвоприношением.
— Мам, ну не ругайся ты на Сашку, — влезает Ваня, сидящий рядом. Поспать ему так и не удалось, и в чашке его кофе настолько крепкий, насколько это вообще возможно. — Мне вообще-то и правда опасность угрожала. Меня какая-то гадость чуть не сожрала.
— Час от часу не легче, — обреченно выдыхает тетя Лена. — Дай угадаю, ты вообще без Саши в лес поперся, да?
— Не без Саши, — поправляет он, — а за Сашей. Она в лес сама пошла, я забеспокоился. Я же не знаю эти ваши тропы. А потом ей поздно было меня выводить, она бы ничего не успела сделать. Ты как-то раз говорила, что подходящее время редко бывает, нельзя было это упускать.
— Из-за чего шумиха? — дядя Андрей, зевая сонно, в дверях появляется, улыбается, и моментально просыпается, наткнувшись на острый взгляд супруги. — В чем дело, Леночка?
— Полюбуйся, — она обличающе наставляет палец на Ваню, ежащегося непроизвольно. — Весь в тебя. Беспокойные, блин, Букины! У вас это что, по мужской линии передается, чрезмерное любопытство в смеси с неадекватной заботливостью? Если да, то, Вань, я тебе запрещаю сыновей иметь, так и знай. Пусть хоть одно букинское поколение не портит ведьмам жизнь!
— Обычно это ведьмы портят жизнь мужчинам, но у нас, похоже, все с ног на голову, — смеется дядя Андрей, явно ничуть не обидевшись, и за стол садится, кофе себе налив. Саша старается не фыркнуть после этой эмоциональной тирады, лишь ковыряет пальцем след, оставшийся на поверхности стола после того, как срезали выращенный ею случайно из дерева росточек. — Что, тоже в лес поперся, заволновавшись? За Сашенькой?
Ваня своим кофе давится, заставляя ее подскочить и пару раз его от души шлепнуть между лопатками, помогая откашляться, а затем ржет, даже не сдерживаясь. Она и сама губы кусает, чтобы сдержаться, так заразительно он смеется.
— Теть Лен, ну Ваня тут правда ни при чем, — заявляет она, все-таки умудрившись каким-то чудом посерьезнеть снова. — Я должна была убедиться, что он за мной не пойдет.
— Не должна была, — обрубает тетя Лена, но уже мягче. — Ему восемнадцать почти, экзамены он на отлично сдать в состоянии, машину водить ему уже почти можно, а отвечать за него тебе надо? Нет уж. Раз так дела обстоят, ни при чем тут разве что ты.
— Приму любое наказание, — снова влезает Ваня, улыбается так, будто ему приз пообещали. Дядя Андрей опять смеется.
— Мне нравится, как вы друг друга защищать лезете, — заявляет он. Ваня хмыкает рядом.
— Сашка мне как сестра, — говорит он так, будто это само собой разумеется. — Естественно, я ее защищать буду.
Саша ни за что никому не собирается признаваться в том, что физически ощущает, как внутри что-то обрывается от этих его слов. Впрочем, думается ей, когда она ловит на себе понимающий и чуть хитрый взгляд тети Лены, не факт, что признаваться придется. Не факт, что это так уж и непонятно.
Совсем уж хитро на нее смотрит Вика пару часов спустя, у калитки ею встреченная — тетя Лена сказала, подруг можно звать когда угодно, если она чувствует, что ей это нужно, разве что стоит предупреждать заранее, если подруги не ведьмы. Но Вика тоже одна из них, пусть и в другом ковене, и с ней можно поделиться если не всем, то почти всем. Может быть, можно было бы так же с Катей, но Катя уехала куда-то далеко, почти силой увезенная родителями, и ни слуху ни духу от нее. Впрочем, хитрость во взгляде Вики, видит Саша, совсем другая — она молчит, ждет вопроса, устраиваясь на подушках, брошенных прямо на пол. И вопрос совсем не тот, который тетя Лена бы задала.
— Как все прошло? Она ведь пришла, правда? К тебе не могла не прийти…
— В смысле — ко мне? — она хмурится, обрывая Вику на середине предложения совершенно невольно. Взглядом извиняется, получает кивок великодушный, мол, все нормально. — Она ко всем приходит, если все правильно сделать, мне говорили.
— К Лене не приходит, — Вика, на кровать плюхнувшаяся поперек, на спину переворачивается, голову свешивает так, что волосы светлые пол подметают. Лена, Ванина подруга бывшая, ведьмой оказалась, такой же, первой в роду, как и она сама, пару лет назад узнав об этом, и училась с тех пор весьма старательно, но, видимо, недостаточно. — Она уже раз десять ее звала, а она ни в какую. Лена позавчера ревела навзрыд, истерику устроила даже, так боялась, что и в этот раз не получится. Я ее не видела с тех пор и не уверена что стоит.