— Стоять, — приказал, добавляя в голос металлических ноток.
Захлопнув дверь, обернулся.
Девушка застыла, во все глаза уставившись на меня.
Ее растерянность почему-то начала раздражать. Поморщившись, негромко, четко сказал:
— Сейчас, моя милая, — сделал неслышный шаг вперед. — Я объясню тебе правила нашей игры. Ты любишь играть?
Катя опустила глаза, робко кивнув, едва заметно задрожала. С неудовольствием заметил, как от нее пошли волны страха.
Сморщив нос, почувствовал себя маньяком.
Этаким растлителем маленьких невинных овечек. Коей Катенька поначалу мне совсем не казалась.
Так что же изменилось?
К тому же, в сексе я предпочитал именно такие игры. Почти полное подчинение партнерши. Но ничего сверх меры, я не извращенец.
Наверное.
Хищно сощурившись, подошел к ней ближе, останавливаясь в шаге, тихо спросил:
— Тебе страшно?
— Немного. Я не знаю, чего ожидать, мистер Бьорн.
Понимающе кивнул, немного расслабляясь.
Хм, может, и не все так плохо?
— Я не причиню тебе того, чего ты сама не захочешь, милая. Но если тебе страшно, ты можешь уйти. Или остаться. Выбирай. Дверь там.
Я кивнул на дверь и немигающим взглядом уставился на девчонку. Волны ее страха пополам с неуверенностью неприятно забивали ноздри, и это совсем не способствовало возбуждению.
На некоторое время я даже пожалел, что вообще впустил ее.
Катя, Катя, что с тобой не так? Сама же, первая, предложила.
Девочка, замешкавшись, потупила глаза, тихо спросила:
— Что мне нужно делать?
Я окинул девчонку задумчивым взглядом, раздумывая, а стоит ли овчинка выделки. Судя по ее непонятной, лично для меня, сейчас зажатости, она не сможет дать то, что мне нужно. А волны страха ― это вообще нонсенс.
О чем она думала, когда предлагала себя и шла к незнакомому мужику, если уж так боится?!
Что у этих девушек вообще в голове?
А физиология продолжала требовать свое. Воздержание никогда не заканчивалось для оборотней хорошо.
Так и до срыва недолго.
Потирая щетинистый подбородок, принимая решение, приказал: