Секс - на грани жестокости, страсть - на грани отчаяния.
Долго ли он протянет - вот так?
— Как твой последний переход?
Чёрта с два он думает о переходе!
— Разве Ионов не передал тебе сегодняшний отчет?
— Мне хотелось бы услышать от тебя…
— Неплохо… Приборы, правда, в момент перехода - не сработали, как обычно… На следующей неделе будем пробовать с живой органикой… Для начала - возьму с собой какое-нибудь… насекомое! Думаю, что у меня получится выйти за пределы той комнаты… Мне слышались голоса за дверью в последний раз… крики и плач. Там что-то произошло, возможно, горе… Я только опять не смогла поймать то ощущение, которое возникает перед переходом… Ионов считает, что дело в моих мозгах - приборы, хоть и со сбоями, фиксируют какие-то импульсы в моей голове…
— В этой умной головке - полно разных импульсов…
Он нравился ей, когда улыбался, шутил, когда в его голосе сквозила нежность - к ней. В такие минуты она была готова поверить, что у них есть шанс.
— Может, все мои проблемы - именно из-за этого?
Её тонкая сильная рука выпорхнула из-под простыни, потянулась к выключателю. И тусклый свет ночника показал широкую кровать с дубовой спинкой, белые шелковые простыни и два загорелых тела - мужчины и женщины.
— Из-за мозговых импульсов?
— Конечно… Они же у меня нетипичные, так Ионов сказал…
— Ты у меня вся - нетипичная.
Ей до неприличия идёт шёлк! Он и простыни купил - из-за неё. Проклиная в очередной раз свои вышедшие из-под контроля инстинкты. В любом мужике, независимо от него, живет что-то примитивное. То, что заставляет рассматривать одинаковые фотографии обнаженных красоток в мужских журналах, заводиться от чулок с кружевной резинкой, совершенно однотипно реагировать на короткую юбку и декольте. Независимо от возраста. Независимо от статуса. Независимо от интеллекта. Самый сильный инстинкт - в природе. Инстинкт размножения. До встречи с ней он умел прекрасно его контролировать.
— Я все время думаю о тех, других… людях, которые пропали… Они остались там?
— Откуда нам знать? Может быть, и остались…
— Вдруг - они нашли свое счастье и просто не захотели вернуться!
— Котёнок, какой же ты романтик…
— А ты - пытаешься быть прагматиком!
— Я не пытаюсь, я и есть - прагматик.
Он повернулся к ней. Рука коснулась её шеи, двинулась по спине… Просто трогать её - нереально приятно… Упругое тело, гладкая загорелая кожа… Удивительно, но ему ни разу не пришло в голову сравнить её с другими, приходившими в его жизнь, в его постель, женщинами… Он боялся спросить: а что думает о нём - она? И злился на себя - за свой страх, за то, что его может волновать - её ответ.
— Ты знаешь, как ты - хороша?
Еще бы она не была хороша! После пожизненной эпиляции, стоящей почти как небольшой автомобиль, и еженедельного пилинга! Тут поневоле станешь гладкой и шелковистой! А солярий - по четвергам? А спортзал - два раза в неделю? Господи, да при современной индустрии красоты - только откровенная дурочка не сможет стать привлекательной! И знать ему об этом - совершенно не обязательно… Хотя, таких, как он - вряд ли можно отпугнуть признанием о низко-углеводной диете или обёртывании из морских водорослей. Прагматик, говоришь…
— Скажи мне об этом сам… представь, что ты такой же безнадёжный романтик - как и я…
— Ты же знаешь мой словарный запас… Боюсь, он ограничен словами - «очаровательна», «красива» и «хороша»…
— А еще ты умеешь виртуозно ругаться… когда …
Он не дал ей договорить, быстро притянув к себе. Зрачки - расширены, от дыхания - грудная клетка ходит ходуном… Она еще не привыкла к его внезапным порывам страсти… Казалось, одно слово - и он неуправляем. Одна фраза - и вот она лежит под ним, не в состоянии - ни говорить, ни думать, ни даже - пошевелиться… Разве так - бывает? И почему она - позволяет ему…
Но ведь как приятно, черт возьми, осознавать, что такой мужчина потерял из-за неё голову! Что он не в состоянии сопротивляться чувствам… А что он испытывает чувства - она не сомневалась.
Только, похоже, его самого - они не радовали.
Он мучился, боролся, противился - как мог.
Он пытался отгородиться от неё, уезжал под любым предлогом во время её визитов в лабораторию, старался не звонить, не говорить о единственно важном для неё. И всё равно - стоило ей позвать, стоило сделать шаг…
Но, разве можно всё время идти навстречу - только кому-то одному?
Разве правильно, что только один - делает шаг вперёд?
Разве естественно, что этот «кто-то» - женщина?
Он медленно приходил в себя. Возвращались дыхание, зрение, слух… Возвращалась возможность думать головой… Возвращались - мучащие его мысли…
Даша…
Его ахиллесова пята, его слабость, его фетиш…