Попаданка понимала, что причина очередного её внепланового умения проста - она ведь любопытствовала в основном про то, что её собеседник хорошо знал и испытал на своём собственном опыте. А что может быть для человека интересней в беседе, чем разговор о нём самом и его проблемах? Особенно, если он чувствовал, что слушают его внимательно и искренне?
Барон, у которого Дубок был свободным арендатором, к поимке браконьера оказался непричастен. Хитрый хуторянин, что тот лис, стрелял дичь за пределами баронских владений, сокращая поголовье благородных животных в лесах герцогов Цевихского и горных долинах герцога Адайского.
Вика ещё в дороге от Милонега немало изумилась, когда узнала от Флемма, что в здешних местах водятся и олени, и лоси. Насколько она помнила, в родном мире эти виды животных имели разные ареалы обитания. Хотя, разве это самое сильное отличие, которое она узнала?
Охота, сама по себе, в этих краях не была запрещена. Можно было стрелять птиц, зайцев и прочую мелочь. А вот из крупных зверей разрешали охотиться только на волков и медведей. Лоси, олени и кабаны - дичь исключительно для владетелей, их уполномоченных людей и благородных. Дубок ни к одной из этой категорий людей не относился.
- Вот ты сохранила мне жизнь, но, честно, я не знаю теперь, как мне быть дальше, - Дубок мрачно посмотрел на свои руки, - Даже если ты меня отпустишь, не представляю, как работать на хуторе и содержать семью. И..., - он вновь бросил настороженный взгляд на Вику, - а ты ведь мне так и не сказала, зачем...
- Сам что ли не сообразишь? - хмыкнула попаданка, - Мы едем в Адай. Через захваченный форт на тракте мы не попрёмся, сойдём в сторону. С нами ещё десятник егерей будет. Человек очень достойный и опытный. Но сомневаюсь, что он хорошо знает тропы и леса по ту сторону границы. А ты там часто бывал, как я понимаю. Для вас ведь, негодяев-браконьеров, семь вёрст не крюк. Ты мне подходишь, Дубок. Обрубком я тебя звать не буду, потому как есть намерение тебе помочь. Но учти, отплатишь истовой службой.
Браконьер недоверчиво посмотрел на попаданку.
- В дворовой только и разговоров, что о твоей нанимательнице. Рассказывают о чудесах исцеления. Вот только, думаю, что это..., - он поднял свои обрубленные ладони, - Никто...
- А ты не думай, Дубок. Много думать вредно, - Вика поднялась и сурово посмотрела на развесившую уши Юнту, - Рот закрой, - посоветовала она ей, - Отведи нашего лесничего к Тарику. Скажешь рабу Флемма, что на нём ещё и забота о нём, - попаданка мотнула подбородком в сторону браконьера, - И пусть не забудет забрать мои вещи, когда стаскает во двор барахло хозяина и Эрны.
Как ни удивительно, но начавшиеся боевые действия - пока формально они велись только между фридландским герцогом Гертером Адайским и даторским герцогом Лероном Цивихским - не препятствовали перемещению товаров и людей через границу, по сути, уже больше семи недель ставшей линией фронта. Слишком много было у обоих герцогов завязано на эту торговлю.
Но ехать мимо захваченного адайцами цивихского форта Вика не хотела - для их кавалькады без повозок имелся более короткий путь, ну и главное, попаданка, узнав чудовищную историю про развлечения Насмешника, твёрдо решила, что этот разбойник - её клиент. В плохом смысле.
Помочь десятнику Оникару она захотела искренне. От всей своей души. Мразей она не любила в обоих своих ипостасях, и раз уж судьба наградила её огромными возможностями, то грех было ими не пользоваться, чтобы хоть иногда вершить заслуженное подонками возмездие.