Ламорак подошел и отдал приказ, затем повернулся к Лаэраль и сказал: Не хотите ли начать атаку? Конечно, спасибо. Ожидая, пока всадники сядут на свои везерабы, Лаэраль повернулась к лорду Имесфору. - Я знаю, что ты ничего так не хочешь, как увидеть исход битвы, но пехоте шадоваров понадобится кто-то, кто поведет их обратно к спасательной армии. Имесфор поднял руку, показывая набор коротких белых фигур, которые еще не были похожи на пальцы. - Больше ничего не говори. Я с удовольствием проведу их через Проход. Как только результат станет очевиден, конечно, - уточнил Ламорак.
Имесфор кивнул. - Ну конечно. Поскольку пехота не смогла бы ступить в долину, не будучи уничтоженной магией фаэриммов, план принца требовал, чтобы они вернулись к удерживающим действиям в горах и поймали врага сзади. Учитывая огромные преимущества удержания высокой местности, эта тактика, несомненно, спасет много жизней в спасательной армии.
Командир кавалерии доложил о готовности, и оба шадоварских принца сели на своих везерабов. Лаэраль наложила на себя летающее заклинание, затем подняла руку и повела их из Потайных Ворот вниз по висячему ущелью, которое открывалось в саму Высокую Долину. Высасывающая жизнь магия фаэримма превратила склоны в бесплодные поляны из камней и грязи, где не было даже сгнившего пня, чтобы намекнуть на лес старых елей, который когда-то покрывал долину. Как только Лаэраль покинула укрытие висячей долины, она развернулась и помчалась к Виноградной Долине так быстро, как только могла. Кавалерия следовала за ней, рассыпаясь по склонам огромным одеялом хлопающих черных крыльев. Приняв шадоваров и их скакунов за легион каких-то новых, порожденных адом ужасов, пришедших на помощь фаэриммам, элитные роты Эверески подняли свои голоса и оружие и начали продвигаться вперед. Хелбен поднял руки и посох и громовым голосом выкрикнул что-то, что заставило эверескские роты остановиться, но ущерб был нанесен. Сначала один, потом дюжина, потом половина фаэриммов у Луговой Стены отошли от мифала и замахали зубастыми челюстями в сторону спускающегося шадоваров. Лаэраль добралась до самой высокой террасы Виноградной Долины.
Перед ней выросла сверкающая стена цветов. Глупые фаэриммы—все еще не знали, с кем они имеют дело. Лаэраль рассеяла её жестом, затем сделала то же самое с завесой пламени, появившейся рядом. К тому времени шадовары уже проносились мимо, разбрасывая темные стрелы по врагу. Долина впереди превратилась в бурю теневой магии и черных хлопающих крыльев. Лаэраль увидела, как дюжина шипастых выпала из-под бури и рассыпалась на длинные кучи пепла. Мгновение спустя она уже была среди них, мелькая мимо чешуйчатых червеобразных тел и отклоняя шипастые хвосты своим посохом. Поднимайтесь! Голос Ламорака донесся до Лаэраль, как голый, слабый шепот в ее голове. Наложите теневую зону! Лаэраль и шадовары поднялись высоко в небо. Фаэриммы бросились за ними, но их парящая магия не могла сравниться с быстро поднимающимися крыльями везерабов. Даже Лаэраль пришлось протянуть руку и позволить проходящему мимо повелителю теней увлечь себя за собой. Вспышки серебряных молний и золотой магии гнали всадников в небо, наполняя воздух черными цветами крови, крыльев и теневых доспехов. Кларибурнус, Ламорак и несколько могущественных шадоваров рассредоточились по Виноградной Долине, затем отпустили поводья своих скакунов и начали сбрасывать комья теневого шелка. Они протянули руки ладонями вниз и что-то выкрикнули на древнем нетерезском, которого она не смогла разобрать. Комочки расплющились в полупрозрачные диски тьмы и упали на дно долины, заставив фаэриммов и нетерезов опуститься под ними. Когда существа коснулись земли, они завыли от боли и рассыпались в прах. Возможно, две дюжины шипастых и вдвое больше бехолдеров погибли, прежде чем заклинание распада было отменено. Уцелевшие несколько мгновений корчились под дисками, а затем, наконец, вынырнули из тени, как рыбы из пруда. Шадовары уже ныряли на них, осыпая теневыми стрелами, когда они появлялись из темноты, их кони поливали их потоками ядовитого черного тумана. Лаэраль отпустила свой эскорт, чтобы присоединиться к атаке, и повернула назад к Луговой Стене, сосредоточив свои атаки на созерцателях. В отличие от заклинаний Теневого Плетения ее союзников, фаэриммы были менее склонны к тому, чтобы быть раненными чем-то, что она бросала в них, чем они могли поглотить это и исцелить себя. Конечно, взрыв ее серебряного огня наверняка убил бы даже самого могущественного фаэримма, но она могла использовать его только один раз в час, и поэтому казалось мудрым держать эту конкретную атаку в резерве. Вспышка серебряного света осветила долину позади Лаэраль. Все ее тело вспыхнуло огненной крапивой, когда молния ударила ее в бок и отправила кувыркаться по воздуху. Она отскочила от мифала и быстро взяла себя в руки, затем повернулась и увидела пару облаков пепла, оседающих на землю там, где атака пронзила двух воинов шадоваров, прежде чем измотать ее. Примерно в двадцати ярдах от нее парил фаэримм, метнувший молнию, его зубастая пасть повернулась в ее сторону и повисла, разинув рот. Молния была очень мощной. По всем правилам, он должен был прорваться сквозь нее и продолжить путь к другим пяти или шести целям, но Лаэраль была одной из Избранных. Она могла использовать Плетение, чтобы защитить себя от многих форм магической атаки, и это была одной из самых очевидных.