— Ну что, дружище… — вздохнул он. — Говорил я, плохое это дело, крысятничество. Вот я тебе и отплатил тем же…
Мозг отключился, не желая обрабатывать информацию. Я вообще не думал, что делаю. Я пришёл в себя, только подняв пистолет в сторону сталкера. Секунда промедления, ушедшая на то, чтобы осознать происходящее, стала роковой. Сталкер заметил подозрительные движения и, быстро бросив контейнер, схватил автомат, крутанулся и выстрелил…
Звук был не таким громким, как в первый раз, зато я почувствовал резкую обжигающую боль в области груди. Ноги подкосились, дышать стало труднее. Рубашка быстро пропиталась чем-то тёплым. Я лежал на влажной траве, не в силах совершить какое-либо движение; мир в глазах постепенно начал плыть. Мех согнулся надо мной, улыбнулся и произнёс сдавленно:
— Дурак, мог бы ещё жить да жить…
Я тогда, казалось, вообще не дышал. Однако движения Меха ещё можно было различить, хотя с каждой секундой они всё сильнее были похожи на расплывающиеся силуэты. Положив автомат на землю, сталкер присел и щипцами подобрал артефакт, второй рукой взявшись за контейнер. Но Шар внезапно выскочил из его хватки. Сталкер скорее рефлекторно, чем специально, поймал его рукой, да так и застыл, вылупив глаза, будто ожидая чего-то. Это что-то не заставило себя долго ждать. Меха словно сковало, только рука, схватившая Шар, тряслась. Вскоре произошло нечто совсем необъяснимое: Шар полыхнул нестерпимо яркой вспышкой, и Меха передёрнуло уже всего. Я заметил, как через его руку будто прошло несколько молний, и словно бы кто-то невидимый мощным ударом отбросил Меха в сторону.
Последнее, что я увидел – то, как артефакт, выпав из руки сталкера, покатился в мою сторону и коснулся онемевших пальцев. Тепло… Свет…
====== Снова Тупик ======
Астрид Хофферсон разлепила веки первой. Тело девушки ещё не отошло после переноса и в строй возвращалось постепенно. Сначала с трудом удалось сфокусировать зрение, затем стали различимы запахи, и только под конец вернулось осязание. На языке остался солёный привкус, саднила разбитая губа, видимо, после неудачного приземления. Наконец Астрид обнаружила себя лежащей в сырой траве, под затянутым серыми тучами небом. Неожиданно всплывшие воспоминания заставили её резко встать, о чём она, конечно, сильно пожалела. Казалось, каждая клетка тела отозвалась острой болью. Вторая попытка принять вертикальное положение увенчалась сомнительным успехом: без опоры стоять было проблематично, не говоря уже о самостоятельном передвижении. К тому времени в себя приходить стали и остальные, в беспорядке лежавшие на поляне. Вскоре вся команда, кряхтя и мыча, стояла на ногах и удивлённо озиралась.
— Где это мы? — первым подал голос Задирака, осторожно прикасаясь пальцами к разорванной щеке.
— Очень надеюсь, что дома… — процедил Рыбьеног, болезненно схватившись за голову.
— Надейся! — иронически хмыкнула Забияка, не переставая вертеть головой. — По мне, так это место ничем не отличается от того, где мы были.
— Так, все на месте? — Астрид окинула взглядом друзей, всё ещё не пришедших в себя драконов, и тут её словно током прошибло.
— Где Иккинг?!
Друзья начали озираться оживлённее, однако парня так и не нашли, даже обойдя поляну: не было ни его, ни ночной фурии, ни даже их следов.
— Может, не успели? — неуверенно произнёс Рыбьеног. — В последний раз он меня выбросил… А дальше я не помню…
— Заткнись! — прошипела Астрид, подобрала лежавший на земле автомат и двинулась в сторону леса.
— Ты куда? — угрюмо спросил Задирака.
— Искать его! — отмахнулась Хофферсон.
— Уверена, что он там? Прямо настолько, что дракона своего здесь оставишь? — Торстон кивнул на Громгильду.
— А что, мне здесь сидеть?!