– Звездочка, закрой глаза и отвернись. Что бы ты не услышала – не смотри. – Голос Диппера-Билла исказился, становясь металлическим, чужим. Нереальным и будто пустым, но при этом таким полным… до краев.
Сайфер сделал несколько замысловатых движений и по стенам комнаты еле заметно прошла белая рябь, будто отстраняя ее от прочей реальности, но на деле же, Билл просто сделал так, чтобы туалет на время “исчез” для остальных. Теперь ему никто не помешает. Никто не испортит его развлечение.
Мэйбл кивнула и отвернулась. Она поняла, что просто так ее никто не просил бы отворачиваться.
А Билл повернулся к парням, что попытались его окружить. Это будет легче легкого. Словно отнять конфетку у младенца.
Тим нахмурившись кивнул головой и на демона бросились несколько парней. Билл окинул их презрительным взглядом и махнул рукой. Диппер просил не убивать, но ничего не говорил о потере нескольких или более конечностей, травмированной психики или переломанных костей, верно?
Он плавно повернулся всем телом к Тиму, пока за его, Билла, спиной разливалась кровавая река. Парень, совсем еще зеленый в подобных делах, упал на пол и закричал нечеловеческим голосом, смотря на лежащую рядом ладонь. Свою ладонь.
Второй же юноша не кричал. Он лишь смотрел в стену пустым взглядом потемневших глаз, словно видя нечто, что не видят другие. Он подошел к стене, где стояли раковины и начал биться головой, разбивая зеркала, что висели над ними. Кровь ручьями потекла в раковины, а осколки разлетались в разные стороны с громким звоном, что пугал больше криков.
Никто не понял почему это произошло, но страх, инстинктивный, можно сказать первобытный, подтолкнул парней к бегству. Все чувствовали, что с ними будет нечто подобное, если не страшнее, и никто этого не хотел. Парни осознавали, что им никто не сможет помочь, кроме самого Диппера Пайнса, которого не было в собственном теле.
Они бросились к двери, но та оказалась заперта. Билл безумно рассмеялся, наблюдая за бессмысленными попытками парней выбить дверь. По щелчку его пальцев оставшихся трех неудавшихся хулиганов и насильников, включая Тима, откинуло назад к самой стене.
Стукнувшись головой о пол, они перевернулись и посмотрели в желтые вытянутые глаза своего противника, которому заведомо проиграли. Билл вновь улыбнулся хищным оскалом, впитывая страх и наслаждаясь им.
Толстый парень, лежащий по левую сторону от Грина громко завопил, словно свинья, и выгнулся дугой. Его тело прошибло волной боли, мышцы натянулись до предела, а сухожилия будто все разом порвались.
Адская боль длилась лишь несколько секунд, но парню это показалось целой вечностью. Все кончилось лишь, потому что он потерял сознание, а изо рта потекла тоненькая струйка крови.
Тим и последний из его свиты смотрели на товарища с неподдельным ужасом. А Билл откровенно им упивался, наслаждался криками боли, но жалел, что не может превратить их тела в кровавое месиво, такое, чтобы мать родная не отличила, где ее отпрыск, а где чужой.
– Слабоват оказался. – Разочарованно цыкнул Сайфер. – Что же мне сделать с вами… – В слух начал размышлять Билл, медленно подходя к сжавшимся парням. Тихие шаги отдавались звоном в ушах, разрушая давящую тишину. – Вывернуть кожу наизнанку? Оторвать язык и заставить съесть? Или может медленно, со вкусом, выдирать каждый ноготь из каждого пальца. – С каждым словом голос демона становился все тише, а угроза в нем читалась все более ясно. Парни уже тряслись от страха, а под сообщником Грина растеклась желтоватая лужица.
Билл скривился в отвращении и отошел на шаг назад. Ногти… а ведь и правда неплохая идея. Но это на десерт.
С товарищем Тима он расправился относительно быстро. Не став особо заморачиваться над этим трусом, он просто наслал на него проклятие видений. Теперь его можно называть психом без зазрений совести, он будет видеть то, чего нет. Слышать то, что не слышат другие и постепенно действительно сойдет с ума.
– А теперь десерт. – Билл прошел к Тиму, постукивая невысокими каблуками школьных кроссовок Пайнса. Его спокойные шаги вызывали волны страха, а глаза сверкали таким презрением, что волей-неволей поверишь, что ты – лишь ничтожное создание, не имеющее даже зачатков разума.