Теперь пришла очередь Элизабет в изумлении закрыть свой, непроизвольно открывшийся рот, руками. Но на этот раз молчание длилось совсем недолго.
- Вы сестра моей ма..., Генриетты Бирхоф? Неужели это правда? Выходит, мои молитвы были услышаны, и господь бог привел меня сюда, как раз тогда, когда я особенно в этом нуждалась! - после этих слов Элизабет молитвенно сложила свои руки на груди.
- Да привел, - каким-то странным тоном, проговорила Жанна Уорлок, - но только не господь бог.
- А кто же? - удивленно спросила Элизабет.
- Сейчас это неважно. Главное, что ты здесь и надеюсь, нам есть о чем поговорить. Но для начала, нужно привести тебя в порядок, потом мы поужинаем и поговорим, если конечно тебе не захочется поспать. В этом случае мы отложим наш разговор до утра. Не возражаешь?
- Неет, - рассеянно протянула Элизабет, которая была буквально ошарашена новостью о том, что сестра Генриетты Бирхоф не только жива, но еще и приходится ей родной матерью. Тем временем, Жанна приблизилась к девушке и раскрыла объятия: " Ну же, обними свою настоящую мать, дочка. Я так долго ждала этой минуты".
Но Элизабет осталась стоять неподвижно, она уже успокоилась и в упор смотрела на Жанну. Лицо ее не выражало никаких эмоций, а взгляд стал холодным и оценивающим. Заметив это, Жанна опустила руки и сказала: " Ну что ж я понимаю, что виновата перед тобой, но поверь, у меня не было другого выхода. Когда ты все узнаешь, надеюсь, твое отношение ко мне измениться. Но давай, все же, займемся тобой, а то, я смотрю, ты еле держишься на ногах".
Спустя, примерно час, Элизабет, закутанная в теплое пушистое одеяло, блаженствовала, сидя в глубоком удобном кресле. Раны ее теперь не причиняли никакого беспокойства. Жанна обработала их каким-то пахучим снадобьем и почти сразу же боль ушла. Когда Жанна придвинула к ней стол с расставленными на нем яствами, девушка поняла, насколько она проголодалась. Жанна же, почти ничего не ела, она только смотрела на свою дочь с аппетитом поглощающую приготовленную еду и улыбалась. В этот вечер, а точнее ночь им поговорить так и не удалось. У Элизабет просто не было сил, ни на, то, чтобы говорить, ни на что-либо другое, она уснула сном младенца прямо в кресле.
Только на следующий день у них состоялся разговор, который был так необходим для них обеих. Элизабет, наконец, узнала тайну своего рождения, узнала она и о коварстве своей мачехи Генриетты Бирхоф. После рассказа Жанны, у нее, даже проснулись какие-то чувства в отношении своей настоящей матери, но она не спешила пока выказывать их.
- Мама, ты тоже ведьма? Верно, я тебя поняла? - спросила Элизабет, когда Жанна закончила свой рассказ.
- Тебя это огорчает? - настороженно спросила Жанна.
- Нет, что ты! Совсем наоборот! Я бы тоже хотела обладать какими-нибудь необычными способностями. Сейчас это было бы как нельзя кстати. Скажи, мама, а ты уверена в том, что.... Ну, в общем.... Не знаю, как сказать....
- Я понимаю, - улыбнулась Жанна, - ты, наверное, хочешь спросить, не передались ли тебе по наследству мои способности?
Элизабет кивнула.