Я не оборачиваюсь посмотреть, кто входит на кухню. Мой взгляд прикован к стоящему передо мной столу.
Я знаю, что это не Чед и не Аспен, потому что ощущаю запах духов Лейлы. Она обходит меня кругом, и по моей спине пробегает дрожь, распространяясь по плечам и рукам. Я не смотрю на нее. Сейчас мне впервые становится страшно, потому что я не знаю, чего ожидать.
Это Лейла? Удивительным образом спустилась вниз как раз в нужный момент?
Или Лейла спит где-то наверху?
Она выдвигает себе стул, и я наконец встречаюсь с ней взглядом. Это Лейла.
Но не она.
В ней что-то изменилось. Она смотрит на меня так, будто я незнаком ей так же, как и она мне. У нее испуганный вид. Или же это любопытство, а не страх.
Она поднимает ногу и, упершись голой ступней в стул, обхватывает колено руками. Затем кладет на него голову и смотрит на меня.
— Лейла? — едва слышно обращаюсь я, но не потому, что не хочу нарушать тишину. Просто у меня пропал голос, потому что от волнения перехватило горло, не оставив воздуха.
Она мотает головой.
— Уиллоу?
Ответом мне служит кивок.
Я облокачиваюсь на стол и шумно выдыхаю, потирая лоб. Какого черта?
— Ты не сбежишь? — спрашивает она голосом Лейлы, но звучит он иначе. В отличие от голоса Лейлы он полон радости.
— А стоит?
— Нет.
Как же это странно. Как такое возможно, что я смотрю на Лейлу, но вижу, что в ответ на меня смотрит кто-то другой?
Теперь я окончательно лишился рассудка. Случаем, не в двадцать с лишним лет у мужчин проявляются первые признаки шизофрении? Может, дело в этом. Возможно, я шизофреник. Я скорее поверю в это, чем в то, что стал свидетелем проникновения духа в человеческое тело.
— Я схожу с ума?
Она пожимает плечами.
— Ты уже спрашивал. Ответа я все равно не знаю. — Она оглядывается на холодильник у нее за спиной. — Можно мне выпить сока?
Сока?
Она хочет выпить сока?
Я киваю и начинаю потихоньку отодвигать свой стул, но она жестом останавливает меня.
— Я сама возьму. — Она достает стакан из шкафчика. Затем открывает холодильник и вынимает бутылку апельсинового сока. Я наблюдаю за ней, увлеченный происходящим. Она ведет себя совсем не так, как Лейла. Ее движения причудливы, будто ее не сковывает тревога.
Она прислоняется к разделочному столу и залпом выпивает весь сок. Затем со вздохом ненадолго прижимает стакан к щеке. Она не открывает глаз, будто наслаждается вкусом сока на языке.
— Как же хорошо.
Она споласкивает стакан и ставит его обратно в шкаф.
— И часто ты это делаешь?
— Что именно? — Она садится обратно за стол и опять поджимает ногу. — Ворую у вас еду?
Я отвечаю кивком.
— Нет. Для этого мне нужно тело. Мне не нравится использовать тело Лейлы без крайней необходимости. Это немного странно.
— Немного?
— У нас с тобой очень разные представления об обыденности.
— А что для тебя обыденность?
Она задумчиво смотрит в потолок.
— Ничто.
— В каком смысле?
— Обыденность для меня — ничто. Я просто… существую. И вместе с тем меня нет. Не знаю, это сложно объяснить.
— Ты призрак?
— Я не знаю.
— А давно ты здесь?
— Не знаю. Время ощущается странно. Для меня оно будто замерло. — Она проводит пальцем по старой царапине на столешнице. — Как-то раз я восемь дней смотрела на часы на стене в гостиной. Просто хотела узнать, как долго я могу смотреть в стену.
— Ты не спишь?