***
Прошлой ночью Лейла поспала, наверное, часа четыре. А если учесть, что она почти ничего не ела, мучилась от похмелья, а после провела трехчасовую фотосъемку, я даже не представляю, как она дотерпела и пошла спать только в восемь вечера.
На часах уже десять, а от присутствия Уиллоу нет и следа. Я спрашивал, здесь ли она, но не получил ответа. Даже через ноутбук.
Минувший час я был занят написанием новой песни. Раз уж я собрался врать Лейле, утверждая, что остаюсь здесь ради музыки, то стоит хотя бы сочинить эту музыку.
Пару недель назад я начал песню под названием «Свободных мест нет», и сегодня большую часть времени переделывал текст.
Гроза бушует уже четыре часа. И меня беспокоит, что по прогнозам дождь продлится на день дольше. Лейла выглядит довольной, если проведет день у бассейна, и я даже не представляю, в каком она будет настроении, просидев дома три дня подряд.
— Что ты делаешь?
Я так резко подскакиваю на ноги, что мой стул отъезжает на пару метров назад. Схватившись за грудь, я шумно выдыхаю при виде стоящей в дверях Уиллоу. Из-за грозы я не услышал, как она спустилась вниз, и моя реакция на ее неожиданное появление вызывает у нее смех.
— Ты будто призрака увидел, — говорит она, подмигнув, и направляется к холодильнику. — Серьезно тебе говорю, Лидс. У твоей девушки расстройство пищевого поведения. Я беспокоюсь за нее. — Уиллоу достает тарелку с остатками ужина, который я сегодня приготовил. Фаршированная запеченная картошка и салат цезарь. Лейла съела только салат, и я отложил картошку для Уиллоу.
Я закрываю текстовый редактор и выключаю ноутбук. Уиллоу ставит тарелку в микроволновку и поворачивается ко мне.
— Что это было сегодня? С позированием и неожиданно тщеславными снимками?
Все время, пока Лейла заставляла меня позировать, я размышлял, где в этот момент Уиллоу. Наблюдает она за нами или нет. И очень надеялся, что не наблюдает.
— Ничего. — Я не хочу говорить ей о нашей с Лейлой договоренности и в особенности о том досадном обстоятельстве, что каждый раз, когда Лейла публикует мое фото без рубашки, мою музыку начинают скачивать вдвое чаще.
— Ты кто-то вроде модели? — Уиллоу задает вопрос игривым тоном, но мне все равно не хочется говорить об этом. Я бы даже предпочел, чтобы она погрузилась в мысли Лейлы, чтобы мне не пришлось ничего ей объяснять.
— Есть такая штука… социальные сети.
— Я знаю, что такое социальные сети, — говорит она.
— Конечно, знаешь. В общем, Лейла пытается монетизировать мою страницу.
— Значит, ты инфлюенсер?
Я в недоумении откидываюсь на спинку стула.
— Откуда ты вообще знаешь, что это такое?
— Я смотрю телевизор. Я многое знаю. Ты знаменит?
— Нет.
— Но хочешь таким стать? — Таймер микроволновки подает сигнал. Уиллоу забирает тарелку и возвращается к столу.
— Лейла надеется, что моя музыкальная карьера пойдет в гору, а я ей потакаю. Так ей есть на чем сосредоточить свое внимание.
— А если она права? Может, ты станешь знаменитым? — предполагает Уиллоу.
— Этого я и боюсь.
Она отправляет еду в рот и взмахивает вилкой в воздухе.
— Вот откуда у тебя деньги на аренду этого дома? Из социальных сетей?
— Нет. Я выпустил всего три песни. Но деньги у меня есть. Наследство.
Я ожидаю, что Уиллоу как-то прокомментирует мои слова, но она лишь с минуту молча рассматривает меня.
— Ты просто делаешь вид, что не заинтересован, или действительно не хочешь, чтобы твоя музыкальная карьера состоялась?
— Еще не решил. Мне нравится писать музыку и хочется, чтобы люди ее услышали, но я сомневаюсь, что подхожу для того, что сопутствует такой карьере.
— Внешность у тебя подходящая.
— Я совершенно точно не хочу становиться знаменитым из-за того, как выгляжу.
— А если ты не так талантлив, как думаешь? Если у тебя есть поклонники лишь потому, что ты привлекателен?
Меня смешит ее прямота.
— Ты считаешь меня привлекательным?
Она закатывает глаза.
— Ты видел себя в зеркало. — Она указывает рукой на мой телефон. — Я хочу послушать твою песню. Включи ту, что ты играл для Лейлы за роялем в ночь вашей встречи. Кажется, она называется «Я перестал».