Шли годы, Рей никому не рассказывала о странной дружбе, даже Маз. Впрочем, та иногда поглядывала на Рей долго и пристально, словно о чем-то догадывалась. А Рей не знала, что ей думать самой.
Ясное дело, что волк был необычным, слишком смышленым, слишком человечным. Он, определенно, понимал каждое обращенное к нему слово, он иногда мягко направлял Рей по другой тропе, чтобы она не заплутала или снова не попала в болото, он ворчал, если видел ее одетую слишком легко в зимнюю пору и слизывал ее слезы, когда в очередной раз ее обижал Ункар или Бен, а то и насмехались девчонки, не любившие девушку. Он стал для Рей лучшим другом, которому можно было доверить все горести. Она приносила ему нехитрые гостинцы, например, сырое мясо, украденное в лавке Платта, от которых он всегда отказывался, иногда обрабатывала его мелкие царапины и серьезные раны, вроде той, что тянулась от угла глаза через всю морду по шее, уходя на грудь.
- Где же ты получил ее, мой хороший, - она нежно гладила черную шерсть, смывая кровь, промокая крепким настоем зверобоя, - мой замечательный защитник, кто же защитит тебя?
Зверь прикрыл глаза в ответ на ее ласку и как-то печально вздохнул.
- Я буду тебя защищать, как ты меня, - пообещала Рей, - я тоже. Ты ведь не один, знаешь? Ты только больше не дерись ни с кем.
Рей чмокнула Кайло в мокрый нос и светло улыбнулась.
- Ты знаешь, это мой первый поцелуй, я дарю его тебе!
Ей показалось, что на морде зверя проступило смущение, глаза блеснули золотистыми искорками.
Однажды Ункар Рей крепко побил, и девушка много дней не могла выйти из дома, а когда пошла вновь к старой Маз, то не увидела своего рыцаря по пути. Она расстроилась, вздыхала и хмурилась, ловя сочувственные взгляды Маз, которая ни слова не сказала, но на прощанье протянула ей мешочек, источавший запах трав. Рей подарок брать не спешила.
- Возьми, Рей, - настаивала старушка, - тут вербена от нечистой силы да аконит – «волкодушитель», оберегут они тебя, ведь Самайн скоро, полнолуние, всякое случиться по дороге может.
Рей отшатнулась от мешочка.
- Ты что, Маз! – закричала.
- Не просто волк это, девонька, - строго проговорила Маз, - ни к чему такая дружба тебе. Утащит волколак тебя в темную чащу, замучает до смерти, загрызет. Погибель он твоя!
Рей и сама это понимала, знала, как опасно приближаться к оборотню, но за все эти годы Кайло ни разу не обидел ее, даже рычал он не зло, скорее предостерегал или играл с ней. Нет. Она не возьмет опасных трав! Нет, она не верит, что Кайло способен вред ей причинить.
В тот вечер, вернувшись домой, Рей застала Ункара со страшной рваной раной на руке от волчьих зубов. Она хлопотала возле приемного отца, который стонал сквозь зубы, ругался на чем свет стоит, и обмирала от ужаса. Она редко видела, чтобы Кайло был так жесток, а в том, что это сделал именно он, Рей не сомневалась. Она разрывалась между осуждением и благодарностью. Он снова защитил ее, как умел, но ведь в волчьем теле был разум человека. Насколько же жесток этот человек? От этого становилось не по себе. Быть может, права старая Маз? Может, это погибель ее?
Близился Самайн, один из самых удивительных и страшных праздников в году. Время, когда стирается граница между миром живых и миром мертвых, время, когда нет границ между обыденным и магическим. Так вышло, что в этот Самайн всходила полная луна.
Рей уже поняла, что ее волколак не был привязан к лунному циклу, - явление редкое, но возможное, так говорили старые книги в домике Маз. Но еще говорили они, что можно в исключительную ночь, один раз в году, на полнолуние, которое приходится на Самайн, призвать силы магические и увидеть истинный облик зверя, заставить его стать человеком.
Рей заговор старый наизусть выучила, соль взяла да аконит высушенный, чтобы магический круг сотворить. Понимала, что не простит ей скорее всего Кайло этого, но любопытство было сильнее.
Темной ночью она вышла на улицу, поежилась зябко от ледяного ветра, налетевшего на нее, колючего по-зимнему, злого и какого-то безнадежного.
Ей отчего-то вспомнилась последняя встреча с Кайло, его злой и тоскливый взгляд. У нее самой тогда настроение было препаршивым: она в очередной раз поругалась с Беном Соло. И почему он терпеть ее не может? Вечно злится, говорит ей гадости. А сама Рей так сильно из-за этого расстраивается, будто бы и небезразличен ей сын Леи и Хана. Но это же глупости! Как может быть небезразличен тот, кто тебя ненавидит?
И вот он: легок на помине. Идет по улице в легкой куртке, руки засунув в карманы. И как ему не холодно?
- Не поздновато ли ты гулять собралась, а, ведьмочка? – пройти мимо молча Бен не мог.