Лилит резко зажала плоскогубцами коленную чашечку, раздалбливая её на мелкие кусочки. Опять этот ужасающий хруст, от которого в голову ударила новая вспышка отвратительных ощущений. Опять эта боль, мучения, новый поток слез и громкий крик.
Я визжала во всё горло, пытаясь заглушить звуки хруста, постоянно повторяющиеся у меня в голове. Но я не успела привыкнуть к этому, как Лилит уничтожила в щепки левую коленную чашечку.
Я вздрогнула и нагнулась чуть вперед, выплевывая слюни со рта. Мой плач переходил все границы, это превращалось в угнетающее рыдание. Мышцы всего тела сжимались, мозг не выдерживал такой нагрузки. В голове всё смешалось, была лишь всепоглощающая боль.
- Пожалуйста, прекрати, - еле разборчиво промямлила я сквозь мои рыдания и крики.
Никогда не думала, что меня заставит кто-то молить.
Лилит довольно улыбнулась, беря в руки какую-то веревку или кнут. Я не могла разобрать, ибо не было сил следить за её действиями. Мне хотелось, чтобы меня прикончили, лишь бы не видеть свои опухшие колени и руку.
Моя шея резко оказалась прижатой к спине стульчика, от чего я стала задыхаться и кашлять, еле успевая дышать. Слезы не останавливались литься с моих глазах ни на одну секунду, сердце бешено колотилось, почти что выпрыгивая из груди.
- Думаю, ты достаточно намучилась. А пока ты будешь без сознания, мой ребенок будет оплодотворять тебя. Ты выносишь мне моего внука и родишь, а затем, ты сдохнешь из-за причиненной твоим ребенком боли, - словно ядовитая змея шипела мне на ухо, пока я задыхалась и понимала, что перед глазами начинает всё темнеть.
У меня уже не было сил сопротивляться, мне хотелось просто умереть. Её слова убивали меня, я понимала, что я не в силах что-либо сделать.
Неужели так и закончиться моя жизнь? Я больше не увижу Данте?
Но вдруг кнут ослаб, а сама Лилит внезапно исчезла.
Я стала откашливаться и пытаться прийти в себя. Колени еще горели, как и рука. Я мучилась в агонии, но мой мозг словно открыл мне второе дыхание. Это удушье перезагрузило меня.
Мне нужно прийти в себя, мне нужно одолеть боль и выбираться отсюда. Хоть ползком, с переломанной рукой и коленями, я должна добраться до выхода.
Проблема была в том, что у меня не было опоры. Про ноги можно было забыть, а расшатать стул я никак не могла. Меня окутывали цепи, из-за них я не могла двигаться. У меня не было сил даже еле-еле шатнуться.
Я услышала, как сзади меня кто-то выбил дверь, в помещении стало немножко светлее.
Передо мной оказался Том, который с таким шоком в глазах смотрел на меня, что мне стало еще больше не по себе. Я боюсь представить, как я выгляжу.
- О Боже, Эвелин, - прошептал он, не в силах даже двинуться. – Т-Ты жива вообще?
Я еле кивнула. Перед глазами всё так же были слезы, но их уже было по-меньше.
Том осмотрел мои ноги, затем руку, а потом и шею с лицом. Кстати, да, эта стерва Лилит не трогала моё лицо, никогда. Чтобы не испортить его красоту, как она мне вечно говорила.
Пока она издевалась надо мной, во мне был лишь страх, а сейчас я очень зла, но тело не разрешает мне быть в таком состоянии. Все силы ушли на борьбу с переломами.
- Я даже не могу взять тебя. О, черт, да, - у Тома взгляд бегал туда-сюда, пытаясь найти выход из ситуации. – Тебе нужна регенерация тела, хотя бы частичная. Ты же помнишь, как мы с тобой это делали раньше? – он не смотрел мне в глаза.
Его руки дрожали, Том сейчас действительно превратился в маленького мальчика по своему поведению. Он испугался моего вида, он не понимал, что ему делать. Ему нужна была помощь старшего.
Я стала припоминать, как мы делились силами, когда в какой-то битве нас чересчур ранили. Тогда мы просто брались за руки и пытались сосредоточиться на передачи силы, да? Я же правильно думаю?