— Скрывать не буду. Я тоже хочу так. Бесстыдным образом надеюсь хоть чему-то научиться. Как думаешь, кого можно попросить?
— Меня.
— Нет. Кроме тебя.
Он удивленно приподнял брови, мол с чего это. Поясни! В ответ я пожала плечами, вот так, без комментариев, но все же потом ответила:
— Давай спишем на то, что в роли друга ты мне интереснее чем в роли опекуна и подтирателя моих ошибок и косяков.
— Ну в этом есть своя правда. Если знаешь, что хочешь, мое тебе уважение.
Эх, если бы я знала, что хотела! Мысли клубились, не могли собраться в стройный ряд. Дома я взяла себе за правило в непонятных и сложных ситуациях писать все на бумагу. Причём настоятельно рекомендовала этот способ всем знакомым. Объясняла это таким образом. Мозг, он все пытается держать под контролем, тысячи процессов и механизмов, от дыхания до «хочу мороженку» — нужно все помнить, разруливать и так далее.
Если я сажусь и пишу на бумагу все свои шальные и переживательные мысли, то наивный мозг решает, что написанное благополучно сохранено и можно это забыть. Вот сейчас мне очень хотелось сесть и перенести всю свою мыслемешалку на внешний носитель информации. Что и как я хочу, что думаю по поводу происходящего. Просто беседа не поможет, да я и не решусь озвучить это вслух. Мне с самой собой это неловко обсуждать, а бумага все стерпит. Добраться бы поскорее до сумки, там припрятаны тетрадка и ручка, с некоторых пор я всегда держу их при себе.
Меж тем мы дошли до кабинета, он оказался в другом конце дома, совсем не там, где я искала. Мой географический кретинизм снова буйствовал махровым цветом. Если бы я знала как дом выглядит с наружи, то ещё худо-бедно могла бы ориентироваться, а так… Ну вот как вышло так вышло, не самый плохой вариант, кстати.
— На этом диванчике Гэйшери спал?
Макс улыбнулся, видимо вспомнил этого занимательного типа и кивнул.
— Теперь смотри, продолжение демонстрации жизни ленивых и несобранных. Я вроде как знаю, что трубка тут, но не знаю где конкретно. Произношу заклинание малого призыва и оп! — он ловко поймал правой рукой прыгнувшую из шкафа курительную трубку, — она у меня. Идём!
И он исчез. Ох уж эти мальчишки. Ладно хоть я понимаю, что выход там где окно и только собралась залезть на подоконник, как со стороны улицы ко мне метнулся Макс.
— Дырку надо мной в небе! Я неучтив, невежлив, что я ещё? Подсказывай мне скорее. Давай руку, я помогу!
Мил, загадочен, все как не надо для моих взвинченных нервов. Вот же ж зараза такая обаятельная, я теперь понимаю эти жадные миры. Тьфу ты! Чур меня, чур меня, отведи и побереги, помоги сохранить ясный ум — еще влюбиться мне не хватало.
— Еще ленив, забывчив и несобран. — с ехидным удовольствием добавила я.
— Это да. Не спорю.
На крыше валялась куча подушек и одеял.
— Собирай себе трон, а я буду тренироваться. Вот я такой весь из себя начинаю рассказывать, подошёл к самому что ни на есть трагическому моменту и… — он ненадолго замолчал.
— И-и-и-и? — требовательно протянула я.
Он поднял ладонь, давая понять, что с кем то разговаривает, потом достал трубку и начал набивать ее табаком. Хотел было что-то мне сказать, но я его остановила.
— Молчи! Слишком быстро. Тяни момент!
Отличная получилась практика. Я уже была готова его треснуть подушкой по голове, как он продолжил:
— Итак! Кенлех сейчас сказала, что приедет раньше.
— Все хорошо, ничего не случилось?
— Нет, у неё перенеслось театральное собрание и она хочет заполучить тебя в компанию. А может и сама все перенесла, они никуда не денутся, а ты можешь.
Он раскурил наконец трубку.
— А табачок-то ничего! Мне идёт? — приосанился и сотворил умиротворенное выражение лица.
— Очень идёт. И пахнет намного лучше сигареты. Все чиффы твои!
Мы засмеялись.
— Чиффы! Ну ты даешь! А это тебе!