«И моё присутствие совсем не чувствуется как месть за то, что ты копалась сегодня в моём мире?»
«Если тебя это утешит, я, возможно, просто не замечаю».
— Да, забрать, — Сойка резко выпрямляется и заставляет себя сосредоточить взгляд на спутнице. — Вы с… ней, — неопределённо машет руками, пытаясь указать на всё пространство вокруг себя одновременно. — Вы же хотите прорыва, да? Она пыталась туманом забрать себе всю жизнь, что ранее отдала. Но у неё не получится! Она его столько выпустила, а эти существа всё равно смотрели на нас, как на добычу, когда мы спускались. Полного объёма её изначальной силы не хватит. Планета умрёт. Но если ты заберешь сердце и уйдёшь, то её квинтэссенция продолжит существовать.
— А что дальше?
— Я не знаю, — она обессиленно ищет опору. — Но ты не должна снова потерять себя.
«А я? Не могу не хотеть уйти отсюда»…
Изнанка молчит.
— Эй, сделай уже что-нибудь.
Изнанка не отвечает.
Она тянется к сердцу.
Она едва успевает дотронуться до раскалённого золота, когда сон обрывается.
Сойка ходит по комнате таверны взад-вперед. К сновидице было не попасть. Оскорблённая тем, как её использовали, заставив натрескаться колёс, та явно не торопилась снова ложиться. Но Сойке не терпелось поделиться увиденным.
Она даже попыталась высунуться в коридор и поймать своего спутника. Вдохнула было воздуха побольше, раздумывая, как сократить всю историю до пары предложений и поскорее перейти к описанию последних событий — а потом взглянула в расслабленные жёлтые глаза, как всегда лучащиеся отборным непониманием, и оборвала неначатый рассказ.
Вернулась к себе и уселась на кровать.
Стала придумывать: как бы прошёл её разговор с сновидицей, если бы та не заперлась в своей яви.
«Она бы опять спросила, довольна ли я», — думает Сойка и не может подавить раздражение.
— Что ж, в этот раз, возможно, да, — признаёт она. — И, может, даже слишком. Не знаю, что я буду думать через пару часов, но пока что у меня остаётся стойкое ощущение: такого довольства мне на год вперёд хватило.
«Наверное, что-нибудь вякнула бы про то, что это не в моём характере — так относиться», — задумчиво прикусила губу. — «Попыталась бы поиздеваться. Спросила бы: неужели наконец увидела иную сторону снов?».
— Какая тут сторона снов! — прикрикивает она на воображаемую оппонентку. — Я даже не ожидала, что так может быть! И дело не в снах, а в ней.
«Знаешь, именно так «обратная сторона» и работает. Ты просто не можешь такого ожидать. И скорее всего, ты думаешь о том, что в реальности бы не пережила такого. А потом с ужасом спрашиваешь себя: а не реальность ли это на самом деле?»
Сойка саркастически фыркает себе под нос.
«Кстати, я всё ещё не знаю, кто такая «она».
Она разочарованно вздыхает и, прикрыв глаза, валится на подушку.
— И чего с тобой говорить тогда… — тянет синеволосая, смотря в потолок. Додумывать полноценный рассказ, как и в случае с другом из родного мира, ей не захотелось.
Девушка без имени приходит в себя в лесу.
Сойки рядом нет. Она больше не чувствует жара золота своего сердца. Чувствует только сырость одежды, стремительно намокающей под неожиданно начавшимся дождём. И уже свивавшуюся в теле узлами боль мышц.