- С Богом, - сказал он.
- С Богом, - ответил я сухим голосом.
Я проводил его прямую спину, сел к воинскому костру, на мысли, как и на небо, наползали черные тучи.
- Отче! - сказали за моей спиной, я оглянулся.
Стоит молодой воин. Глаза совсем юношеские, золотые кудри выбиваются из под шлема.
- Отче, - снова обратился ко мне. - Прошу укрепи дух мой! Страх лезет в душу. Старшие уже спят, а мне сон не идет, только степняки мерещатся. Стыдно!
Я хотел его отправить к Андрею, сам чувствую то же самое, но сдержался. Вспомнил наставления отца Сергия, сказал:
- Не бойся страха ночного, стрелы, летящей днем, язвы, ходящей во мраке, встречи с бесом полуденным и полночным. Против страха вооружись молитвой. Будь тверд и мужественен, не страшись и не ужасайся, ибо с тобою Господь Бог твой, куда не пойдешь.
Молодой воин вернулся к костру, губы шевелятся, что-то шепчет, может молится. Я сам почувствовал как от произнесенных слов псалма, и в моей душе стало спокойней.
Дружинники засыпали прямо у костров, не снимая бронь. Я смотрел в огонь, длинной веткой поворошил угли, лицо обдало жаром. Горячие языки пламени будто проникли внутрь, выжигали сырость и там. Наконец веки отяжелели, стали смыкаться.
Перед тем как глаза закрылись, увидел двух всадников, что отъезжали от костров в ночь. Уже в полудреме узнал князя и воеводу. Но веки налились свинцом, щека коснулась земли.
- Тебе вверяю душу мою, - прошептал и повалился в сон.
***
Туман рассеялся только к полудню. Наше войско выстроилось посреди широкого поля. Из центрального полка, где нахожусь, отчетливо виден холм позади. Реет знамя, под ним десяток всадников, один из них сверкает княжескими доспехами. Но насколько помнил, великий князь сейчас в нашем полку.
Непрерывный гул, бряцанье железа, кони под нами фыркают, трясут гривой в предчувствии боя. Мои пальцы стали подрагивать, уткнул копье тупым концом в стремя, чтобы не было видно, как трясется.
Мысли метаются, перед глазами встают кровавые сцены, в животе разрослась ледяная глыба. В страхе ожидаю приближение врага, всем нутром предчувствую стальной меч или топор, разрубающий меня пополам.
На горизонте выросли копья, показались первые всадники, сердце замерло окончательно, воздух застрял в груди. Начиналось.
- Орда... - тихо разнеслось над нашим войском.
- Вот они ордынцы. Ух, поганые!