Медленный, утробный голос, словно в замедленном действии, спокойный, размеренный он говорил и говорил, но Юля его не слышала. Юля потихоньку сходила с ума от того, что понимала, кто находиться перед ней. Осознание этого вызвало бы слёзы там, на верху, но здесь…, здесь нет. Это был не демон, это был её Никита.
Хозяин жестоко наказал его за неповиновение, но ещё больше он наказал девушку, пришедшую и много прошедшую, любящую Никиту. Что-то подсказывало ей, что это свидание с любимым последнее.
-Меня наказали за дело. Я виноват сам в своих проступках. Каждому воздаётся по делам его. Тебе же надо жить дальше.
-Никита, как же так? Я думала, что это всё, что мы спасены и отправимся домой, а получается, что это конец?
-Прости меня, милая.
Таркарату было невпервой слышать крики отчаяния и боли, плачи и истязания. Это пустое, тихое и потому удручающее место, было пристанищем всех тех, кто был неугоден хозяину. Здесь, страдая от одиночества, выли ,словно волки, многие многие души. Одни, окружённые стенами, наполовину в земле, они могли лишь слышать вопли отчаяния других обречённых. Но то, что услышал Таркарат сегодня, было чем-то иным, это был крик души, переполненный страхом, отчаянием и гневом. Крик, который никак не мог принадлежать этой хрупкой девушке.
-Денница! Если ты меня слышишь. Я становлюсь той, кто всей душой ненавидит тебя. Я буду искать тебя и когда найду, выгрызу твоё сердце.
Как только Юля произнесла последние слова, красно-чёрное небо Таркарата, вдруг буквально разорвалось, и это было похоже на смех, если бы небо могло смеяться. Сверху, издавая дикий и пугающий крик, спускался, размахивая белоснежными крыльями, ангел Анагель. Юля узнала его, это был один из охранников Хозяина. Его лицо говорило о том, что ему сейчас больно, страшно и он очень зол на девушку. Юля, почему-то чувствовала, что именно она в чём-то виновата.
- Как ты могла? Почему ты не сдержала эмоций? Зачем нужно было проявлять свой гнев? Разве ты не понимала, что все эти демоны и черти желали лишь одного – увидеть твою злость. Именно она могла высвободить твою силу, что и случилось. Теперь Он свободен и его легион ликует, ибо начнётся битва, к которой мы не готовы.
Трёхметровый Анагель смотрел на девушку, понуро опустив крылья. Он разглядывал её глаза, и было ясно, что он рассматривал её душу. В его взгляде читалась такая тоска, что Юле стало непосебе.
- Но я ничего не почувствовала! Как это может быть?
- Ты и не могла почувствовать. Сила твоя была не в самой тебе, а в гневе твоём. Гнев же, как и все остальные греховные чувства, находился там, в небе. Это море порока, гнева, злости и ненависти было скрыто от Него, а теперь же Он насытиться сам, и насытит своих демонов им.
- Что же теперь делать? Ведь есть же какой-то путь, что бы вновь закрыть это море?
- Да есть. Лишь ангел, что крылья белые по доброй воле решиться поменять на чёрные, способен будет море зла опять укрыть.
- Что? Ты хочешь сказать, что я должна стать одной из них?