Что ещё? Потом был момент истязания её груди. Нет, сейчас она не могла вот так просто снять платье. Поэтому Джинни повернулась спиной к магу, перекидывая тяжёлые локоны за плечо. Пальцы начали расстегивать пуговицы на платье до живота. Ткань легко соскользнула, обнажая вновь ставшую гладкой спину и плечи, но руки гриффиндорка не стала освобождать. Джинни села на колени посреди комнаты, с видом добровольной жертвы, ожидая ответа на свою провокацию.
«Ты привык творить лишь на чистых, нетронутых холстах». От огня в камине было тепло, но её всё равно пронзило ознобом. Джиневра затаила дыхание… готовясь к боли.
*
Мадам Лестрейндж быстро двигалась по коридорам малфоевского особняка. После непрерывных пыток пленников, её тело продолжало дрожать. Она злилась. Ей хотелось использовать «Круциатус», который предпочитал Тёмный Лорд, но у неё ничего не получилось. Слова сходили с губ, а рука с палочкой тряслась, не выдавая ни единой искры. После такой досадной осечки она хлыстами забила до смерти троих ублюдков. Её пышные, чёрные волосы ещё больше были взъерошены, а глаза горели одержимостью. Ей хотелось только одного: добраться до комнаты, где сидит эта мерзавка и изрезать её кожу до костей.
Вчера Лорд пришёл в ярость неизвестно от чего. Он сжал руки в кулаки, а потом закрыл глаза. Минутой позже их лидер положил в большом зале почти всех. Кто-то истошно кричал, остальные дёргались и мочились в припадке от пыточных заклинаний.
Ещё Северус затаился в стенах проклятой школы и медлит. Он так ловко избегает наказаний и рейдов по поимке сторонников Ордена, но Беллатрисе сейчас на это плевать.
Женщина была удивлена, что дверь никто не охранял. Но она была запечатана мощным заклинанием, и у Беллатриссы не получится прорваться. Издав истошный крик, Пожирательница Смерти направилась в сторону апартаментов Волан-де-Морта.
«Не мог же он допустить мерзавку к себе?»
*
Джинни закрыла глаза, прислушиваясь к тишине. Шорох змеи нервировал, а потом она кожей почувствовала колебания в воздухе. Он был рядом. Девушка уловила тихое движение длинной ткани его мантии. Кончик палочки коснулся правой лопатки и медленно стал подниматься, при этом нажим постепенно усиливался. Она издала громкий вдох. Все её чувства обострились, делая этот момент особенно волнительным. Палочка двигалась вверх по линии позвоночника, приближаясь к шеё девушки. Джиневра наклонила голову вниз, являя взору Лорда чуть выступающие позвонки.
Волан-де-Морт молча начал обводить их палочкой, сжимая другую руку в кулак. Он не должен мириться с такой доверчивостью, податливостью и правдивостью.
Вот она, на коленях перед ним, смиренно ожидающая приговора. Словно распятая для него. Вкус сладкой крови на языке и тихие стоны. В этом был соблазн, но Темный Лорд не позволит это вызову остаться без ответа.
Несмотря на оглушающие чары, волшебник слышит за дверью голоса. На мгновение он задумался, а потом отдал приказ змее. Нагайна приближалась к девушке, и прежде чем та успела что-то предпринять, плотно обхватила её тело тугими кольцами. Джинни закричала в панике и испуге.
Неужели её ждет столь ужасная участь? Гриффиндорка закрывала глаза, почти теряя сознание от страха. Змея утащила обмякшее тело в самый тёмный угол, при этом питомица Лорда не душила её, как обычную свою жертву, а лишь крепко удерживала, шипя тихо в ухо.
*
— Я надеюсь, приговор этой дряни уже вынесен! — мадам Лестрейндж кружила вокруг двери кабинета, как хищная птица. Её тело вздрагивало от нервоза и злости.
«Зачем ему эта предательница?»
— Вижу, тебе было мало, или атмосфера подземелий не располагает? — не удержался от сарказма Долохов. Он стоял стражем у покоев Вола-де-Морта.
Женщина резко остановилась и приблизила своё перекошённое, бледное лицо.
— Не нарывайся, Антонин, — она резко, с угрожающим звуком вытащила кинжал и притворно прошлась по торсу мужчины.
— Я успокоюсь, когда лично вырежу глаза этой предательской сучке, — Беллатриса замолчала, увидев, как дверь тихо открылась.
«Проходи, Белла», — раздался в её сознании хриплый голос господина. Пожирательница осторожно прошла вперёд и резко опустилась на колени.
— Повелитель, прошу, простите меня.