– Столько времени копали и зря! – в сердцах посетовал Фёдор.
– Не зря. – не согласился Роберт, опёршийся на пожарную совковую лопату. – Зато теперь знаем, что там точно никого нет.
– Тоже верно. – после секундного обдумывания аргумента согласился айтишник.
В следующей могиле, в которой покоился некий Павлов Василий Павлович, сорокового года рождения, тоже лежал разрушенный костяк.
– Видимо, земля разрушает кости. – предположил Фёдор.
– Спасибо, кэп. – едко огрызнулся Петя. – Мы-то стоим и думаем: а чего он, а?
– Давайте к следующей. – прервал их Александр.
Следующая могила «подарила» им Митина Евгения Семёновича, восьмидесятого года рождения, одноногого и с переломанными в десятках мест руками, по его словам, ДТП, потом две недели в больнице, а потом смерть. Пришлось придать ему Роберта, чтобы помог добраться до юга кладбища.
А вот следующая могила, которая была на сегодня последней, заставила Александра испытать горечь и сильно задуматься о бытии.
Алёхина Марина Адамовна, две тысячи десятого года рождения, дата смерти: две тысячи двадцатый.
Она не закричала, как делали сегодня многие свежевыкопанные лежальцы на кладбище, а просто молча смотрела на Александра.
– Ты как? – спросил он.
– Мои мама с папой здесь? – спросил вместо ответа костяк девочки.
– Не знаю, может и здесь. – пожал плечами Александр. – Давай мы тебе выбраться поможем, а потом дядя Петя отведёт тебя на юг, там тебе всё объяснят.
Девочка послушно кивнула, взялась за руку Пети и выбралась из могилы. Затем они вдвоём медленно побрели по кладбищу, Петя что-то наигранно жизнерадостно говорил ей, но девочка не реагировала.
– Это уж слишком… – произнёс Роберт.
– Не говори… – согласился Фёдор. – Какая-то он слишком грустная.
– А ты, сука, веселился бы? – внезапно взъярился обычно хладнокровный Роберт.
– Герц, б№%дь, осади! – огрызнулся Фёдор. – Я, б№%дь, в подвале очнулся, сразу после того, как нахрен замёрз насмерть! Никто, сука, мне ничего не объяснял! И знаешь, что я начал делать сразу как пришёл в себя? Собирать б№%дские ветки в лесу, чтобы не замёрзнуть ночью! А я, нахрен, умер! Умер, понимаешь? Только на третьей связке хвороста осознал, что занимаюсь х№%ней! Знаешь, что помогло осознать? Не было тогда там хвороста, когда я от холода загибался! Я там всё вычистил!
После его слов наступило тяжёлое молчание.
– Всё, хватит на сегодня. – решил прервать тишину Александр. – Завтра ещё раз придём, если шеф разрешит.
– Да им тут нормально, если так посмотреть. – высказал своё мнение подошедший Петя. – Лежат себе вне времени и пространства… Поспрашивал я у лежальцев, не знали они, что в гробах лежат.
– Всё равно, надо освобождать людей. – решительно заявил Фёдор.
– Да, определённо. – поддержал его Роберт. – Осознают или нет, но бесчеловечно это, знать, что там внизу люди, а самим ходить спокойно.
Александр внутренне согласился с ним, но ничего говорить не стал. Если они всё ещё люди, они должны копать дальше.
Глава пятая. Человечность
– Расступись! – Андропов раздвинул толпу и прошёл к месту событий. Увидев причину всеобщего возбуждения, он раскрыл челюсть в крайнем удивлении, а затем с щелчком захлопнул её – Саша, что это за ерунда?
– Не знаю, Степан Ильич… – признался Александр. – По дороге налетело на меня…
– Это мутант какой-то. – вынес вердикт айтишник Фёдор.
– О, кэп снова в деле… – пробормотал Петя.