Ванька посмотрел на фотографию перекрещивающихся, вьющихся и параллельных зелёных мерцающих лучей, уходящих в бесконечность, и выпалил:
— Карта перемещений!
— Вот именно, — удовлетворенно констатировал … деятель от науки.
***
Найдя Димона и почти насильно изъяв его из-за компьютерного стола, мужики, обмениваясь заговорщицкими улыбками, приступили к завтраку. После двух омлетов, каши и пяти бутербродов Дима стал воспринимать действительность и, перестав просчитывать возможные варианты событий, обратил наконец свой взор к действительности.
— У нас проблемы? — прищурился он.
— Необременительная прогулка с целью приобщения к истории родной планеты, — коротко повторил рассказ Хенрика Ванька.
— Если бы здесь был дядя Андрей, — осторожно начал Дима, — то он бы спросил…
— Тебе пять или шесть ложечек сахару?..
— Три, но шоб я видел! — вздохнул Димон и согласился.
***
Где-то в темноте южной ночи звонил телефон. Звонок пронзительно вонзался в уши и отдавался боем кремлевских курантов глубоко в голове. Андрей Дмитриевич пошарил на тумбочке, спихнул на кафельный пол причину резкого пробуждения и, матюгнувшись, включил ночник. Телефон продолжать взывать к абоненту, противно вибрируя на полу. Сонная марь постепенно рассеивалась, за окном брезжил рассвет.
— Я слушаю?
— Пап, привет, сколько у вас времени? – жизнерадостно зачирикал подозрительно бодрый сын.
— А ты позвонил за этим? — поинтересовался окончательно проснувшийся отец. — У Димона выясни. Он у нас энциклопедист.
Димон, видимо, не стал ждать, пока к нему обратятся, и наглядно это время указал, потому что в голосе Ивана прорезались виноватые нотки:
— Ну, извини. Но тут срочное дело.
— Ну, говори уже! — буркнул прокурор, осознав, что поспать ему все равно не дадут.
— Тут Димыч провернул одну торговую сделку, и у нас есть некоторая сумма денег. Я немного тебе переведу на карту, а ты бери ребят и к нам в отель. Пусть там поживут. Я связался с парнями, только у близнецов загранпаспорта нет. Я лечу завтра «Азуром» домой, беру их документы, а ты пока с дядей Серёжей договорись, чтоб ребятам по-быстрому паспорта напечатали.
Трубка запипикала, и Андрей Дмитриевич почувствовал, что седеет.
Сбербанк онлайн показал пополнение счета. На миллион рублей…
========== Глава 24 ==========
— Клянусь рогами Минотавра! — кричал Приам. — Ты ли это? Мой славный и великий друг! Когда ты вошёл в порт? Почему я не знаю о твоем приезде? Скорее поднимайся ко мне, чтобы быть как можно выше к небу, ибо поэт подобен богу, а поэт и лучник подобен мысли, пущенной прямо в зад толстой Гере на Олимпе! А ха-ха-ха!
Аполлон, только что сошедший по настилу с триремы «Мимесис», славного изобретения коринфянина Аменокка, только тяжело вздохнул и, раскинув руки, точно аист крылья, ускорил шаг, приготовившись к медвежьим объятиям вечно нетрезвого царя.
…Этот месяц был подобен мертвому сну. Он занимал себя всем и сразу, стремясь ускорить ход усталого Хроноса. Сам следил за выдачей обеда, писал поэму, лично выправлял наконечники стрел и даже грёб, дабы мускулатура не превращалась в жирное тесто во время длительного пути.
«С удовольствием пустил бы стрелу в твой толстый зад…», — думал он, старательно напрягаясь, чтобы уберечь от перелома свои рёбра, сжатые бычьими окороками Приамовых бицепсов.
Этот рыжебородый массивный воин неумело, зато решительно растрачивающий богатое наследство троянского рода, не вызывал симпатии у любителя утонченного слога, но был нужен. Ради ДЕЛА.
Поход в Африку был необходимостью и практически увенчался победой. Оставалась одна деталь.
Наконец, троянец прекратил свои излияния радости и собеседники, громко обсуждая великого Гелиоса, «тепло приносящего», тяжело поднялись на гору к дворцу.
— Вина! Мне и моему другу! — прорычал запыхавшийся царь встречавшим.
Из толпы отделилось, словно дуновение Эола, нежное создание и подобно нимфе приблизилось к двум почти обезумевшим от жары мужчинам.
Выпив разбавленного кисловато-терпкого коринфского напитка, Аполлон поднял голову от опустевшего кувшина и спросил: