Глава 7. Волки
Глава 7. Волки
Нет такого понятия, как честный бой. В бою используют любое преимущество и любую возможность.
А. Сапковский
Бенджамин резко распахнул глаза, и его, все такой же слегка замутненный взгляд застыл, медленно двигаясь по небесному своду, где сейчас мерцали миллионы звезд, созвездий и планет, сплетаясь в захватывающий дух мастерством своего незримого творца, единый узор, полотно неземной красоты. Гелус - пурпурного цвета планета, обладающая ярким кольцом и отражающая ночные лучи светила не хуже луны, бледно освещала пространство вокруг. Парень долго лежал, не шевелясь, только рассматривая небо над головой и вслушиваясь в звуки вокруг. Он не совсем помнил последние несколько часов, только факт похищения и то, что однажды он проснулся и, кажется, был в пути с кем-то, но боль в голове и во всем теле в тот момент была настолько страшной, что ничего кроме нее Шэн запомнить не смог. Бен почувствовал, когда онемение с конечностей спало, что его руки весьма крепко связаны толстой веревкой, но ноги свободны. Парень слегка повернул голову в ту сторону, откуда слышалось мирное посапывание и легкий треск костра. Женщина, та, что везла его с собой, завернувшись в свою накидку, спала на куче сухой травы, подложив под голову седло Йорика, который пасся невдалеке, привязанный к какой-то коряге, торчащей из земли.
Бенджамин сел, почувствовав, как хрустят его суставы и кости, разминаемые после длительного застоя. Что его сильно удивило, так это то, что не было больше сильной головной боли, ломки, тошноты, головокружения и всех тех прелестей, что он ощущал во время поездки. Сев поудобнее, как мог размяв затекшие руки и ноги, Шэн снова осмотрелся, но уже основательно и с готовностью воспринимать новую информацию. Гелус был достаточно ярок этой безоблачной ночью, чтобы Бен без сомнений узнал место, в котором находился. Великаньи поля. Не сосчитать, сколько раз они с принцем ездили сюда на охоту. При воспоминании о Кэнивэльском, сердце юноши болезненно сжалось. Где тот? Что с ним? Жив ли он еще? Добрался ли до брата? Шэн искренне надеялся, что сможет узнать это когда-нибудь, и лучше, конечно, чтобы это "когда-нибудь" наступило пораньше. Вдалеке возвышались чернеющими исполинами великие стены древнего города Энавэл. Так близко, рукой подать, прямо сейчас вставай и иди туда. Но как бы хорошо сейчас телохранитель себя не чувствовал, легкая боль и недомогание давали о себе знать, и даже малейшее движение приводило его в дискомфорт. Оглянувшись, Бенджамин побледнел. Буквально в паре гектар от их стоянки раскинулся ужасающий и заставляющий поежиться даже при своем упоминании Пепельный лес. А это в свою очередь означало, что прямо сейчас они находятся в Гиблом прилесье, в том месте, куда даже бандиты не заходят, опасаясь того, что периодически выходит сюда из леса. Бенджамин сглотнул и автоматически потянулся к поясу за кинжалом, а после разочарованно вздохнул, когда, что ожидаемо, не обнаружил последнего на законном месте. Того забрали еще тогда, когда он попал под стражу, но парню было нелегко привыкнуть к такой абсолютной беспомощности.
Женщина, сопровождающая его, зашевелилась на своем месте и, что-то проворчав во сне, перевернулась на другой бок. В голове Бена носились тысячи мыслей, и все они были не самого радужного характера. Он откровенно был шокирован, насколько идиоткой нужно быть, чтобы остаться на ночлег в такой близости к Пепельном лесу, да еще и без охраны и всяких оповещающих сооружений, ну или чего-то такого. Кроме того, что прямо сейчас на него могли уже смотреть тысячи хищных глаз, юношу волновало еще и то, что он здесь не просто так, и с ним происходит что-то страшное и неотвратимое. Он плохо помнил разговор его похитителей, но точно знал, что в нем сидит какая-то зараза, которая убивает его изнутри, что-то связанное с кровью. Он не был лекарем и не получал соответствующего образования, но ничего хорошего формулировка "заражение крови" нести не могла по определению. И еще в его мозгу резкими рубцами вырезалась фраза "трое суток, потом он умрет". Он не знал, с чем связано его нормальное самочувствие сейчас, но глупцом не был и особо надежд на чудо не питал.