— О чём это ты? — Со смешком и недоверием спрашивает сестрёнка, но я понимаю, что совершаю очередную ошибку. Она больше боится нарушения спокойствия, нежели желает снова окунуться в мир необычного. — Уже чёрт знает сколько всё тихо, с чего бы этому меняться?
В ответ я молчу. Закрываю глаза, и вновь возвращаюсь мыслями в то лето. Гравити Фолз. Самое яркое, самое незабываемое и самое опасное приключение, что у нас когда-либо было. Чувство адреналина, ответственности и чего-то ещё, такого слабого, но такого приятного. После того, как мы тогда уехали, в нашей жизни не происходило ничего необычного. Редким исключением были письма от пра-дяди Форда, в которых он рассказывал о местах, в которых они были со Стэном в то или иное время. Я до сих пор храню каждое из них, хоть и зачитал до дыр. Из-за этого в душе бесилось неслабое чувство, которое я не мог охарактеризовать, или принять. Подобное жжению в груди, и в тоже время, будто бы нож под рёбра, и полная опустошённость. Мне не хватало Гравити Фолз, и я чувствовал вину за это.
— Я видел… Кое-что. — Мне нужно было рассказать, хоть кому-то. Я знал, что она не поверит, но всё равно боялся. Боялся, что это ранит её. Что это напомнит ей, и что именно я буду в этом виноват. — В кабинете истории. — Я сел, переводя взгляд на сестру. Она поджала губы и нахмурила брови, пристально глядя на меня. Моё сердце с каждой секундой её молчания начинало биться всё быстрее.
— Ты из-за этого задержался? — Казалось, будто бы она смотрит прямо в душу, что было довольно жутко.
— По большей части. Вообще, с Сандерсом тоже немало времени убил… — Мне было сложно говорить об этом, но что-то внутри требовало этого. Я хотел быть услышанным. Такие случаи были кране редкими и каждое из них было невыносимым.
— Говори уже. — В глазах «альфа-близняшки» мелькнул интерес, и это стало спусковым механизмом, который позволил без единой задней мысли начать довольно детальный пересказ.
Как всегда бывает — Мэй, рассказывая, больше опирается на эмоции, я — наоборот, на обстановку. По отдельности у нас выходят довольно сухие рассказы, но вместе — образцовые работы. Но в случае, когда я пересказывал случившееся в «кабинете истории», я впервые не упустил ничего и, думаю, если бы перевести это на бумагу, было бы идеальным отрезком для какой-то книги жанра «ужасы».
Мэйбл слушала меня внимательно, и к концу рассказа, когда я и заметил это, меня одолело повторное чувство стыда. Я никогда к её рассказам так не прислушивался.
— И что ты думаешь? — Было довольно необычно, что она решила оставить свои мысли при себе, но я не успел сказать об этом.
Дверь открылась, и в комнату вошла мать, строго смотря на меня с Мэй. У меня в голове закрутился целый вихрь мыслей, а паника росла в геометрической прогрессии с каждой миллисекундой. Ведь если бы она услышала хоть что-то, от вопросов было бы не отвертеться.
— Ты есть собираешься? — В тот момент мне показалось, что душа покинула тело.
Облегчённо вздохнув, я ушёл на кухню. К разговору о произошедшем мы больше не возвращались, но до самой ночи это терзало мою голову.
«А ведь действительно, что Я думаю?»
========== Глава 2. Пропажа. ==========