В день, когда Малфои в клетке поднялись в зал, народ ликовал. Буквально визжал. Люциус до последнего держал плечи расправленными, ограждая собой жену и сына от беснующегося сборища. На их слушании присутствовал Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер, которые давали показания в пользу их семьи. Нарциссу оправдали первой, после всех проверок и весомого слова Поттера, который настоятельно просил освободить женщину, которая помогла ему, солгав самому Волан-де-Морту. Еще сыграл тот факт, что у Нарциссы не было метки.
Гарри и Гермиона так же вступились и за самого Драко. С учетом того, что Малфой помог Поттеру остаться инкогнито, когда егеря поймали их, и Гермионе, которой он помог избежать последнего смертельного для нее Круциатуса от Беллатрисы, он отделался условным сроком. Сам Кингсли вызвался в его поддержку, но на то у него были свои планы.
С Люциусом все было понятно сразу же. Драко до сих пор иногда снятся сны, где мать рвёт глотку от вопля из своей камеры, где их держали. Он слышал, как Нарцисса кричала мужу, что уйдет за ним, если он умрет. Было невыносимо.
В ту минуту, когда Люциуса вывели на огороженную площадку, с защитным барьером для остальных, время остановилось. Драко давился от кома в горле. Слезы в глазах мешали видеть все четко, однако он с силой старался сдерживать вырывающуюся мать, которая пыталась обернуться, чтобы увидеть мужа в последний раз. Последнее, что услышал Драко от отца, когда тот спокойно стоял перед смертью, были слова: «Береги ее», а дальше лишь предсмертный хрип извергающейся из него души…
Нарцисса так и не оправилась. Горе не щадит никого. Малфой боялся, что ее постигнет участь, как и Пэнси, попросту не справившейся с этим. И Драко ее спрятал ото всех. Закрепив за ней эльфов, которые должны были присматривать денно и нощно за Нарциссой, он отвез ее в любимое ей место — Фарерские острова. Ее излюбленный край земли. Когда они только поженились с Люциусом, то проводили там все лето. Тихое место, способное заглушить даже самый сильный крик души. По крайней мере, на это он надеялся.
Если говорить о самом Драко, то Кингсли назначил его в отдел темных тайн. Невыразимцем. О них было ничего неизвестно: кто они, чем занимаются. Все потому, что эта должность скрывала в себе секреты и была под навеской тайны.
На плечи Малфоя было возложено задание, с которым, по мнению Бруствера, мог справится только он. Откажись от этого, Драко пришлось бы отправиться в Азкабан и за Нарциссой некому было бы присматривать. Он боялся, что ее найдут и будут пытать самым жестоким способом, как одну из самых близких к темному Лорду.
На словах, задание было простым, но выполнение его ставило в тупик однозначно. Малфой должен был найти всех сбежавших Пожирателей смерти, чтобы они понесли наказание. Ведь он единственный, кто знал всех. И чтобы упростить ему задачу, он должен создать артефакт, который призовёт пожирателей в одно место, а дальше за это возьмутся Авроры.
Несколько лет ему понадобилось испробовать многие артефакты, но все попытки были тщетны. Нужный предмет был спрятан ото всех, и пару недель назад Драко нашел его расположение. Однако каждый раз, когда он отправлялся на поиски, его прерывали мстители, которые пытались его убить. И без того сложная задача казалась уже невыполнимой.
Малфой крутил в руке бокал с янтарной жидкостью и смотрел прямо на Забини. Друг, откинувшись в кресле, отпивал виски прямо из горла бутылки. Его покалеченная рука свисала вдоль спинки.
— Блейз, — тихо начал Драко.
- М?
— Прости меня, — горло стягивало стальными путами. На столько это «прости» казалось дешевым. Забини повернул к нему голову с нечитаемым взглядом. Сколько бы раз мулат не говорил, что он ни в чем не виноват, Драко хотелось сдирать с себя кожу из-за никуда не девавшегося чувства вины.
— «Прости» на хлеб не намажешь, Малфой, — пьяно хохотнул он, салютуя бутылкой. — Я же говорил тебе, чтобы ты больше не вспоминал это. Ты ни в чем не виноват.
— Я виноват. И во многом, — вполголоса перебил его, поднимаясь с места. В боку саднило, но боль притупилась благодаря зельям. Драко подошел к камину заглядываясь на огонь, который танцевал на поленьях. — Я в пожизненном долгу у тебя. Ты меня не выдал. И я …
— Иди нахуй, слышишь? — незлобно ляпнул Забини, вставая с кресла и устремляясь к другу. — Ты мне ничего не должен, на моем месте ты поступил бы так же. — он хлопнул его по плечу. — Завтра не опаздывай, дружище. Увидимся.
Мужчина так и остался у камина со своими угнетенными чувствами.
***
Драко стоит у поручней входа в Министерство магии, ждет очереди, чтобы пройти к лифтам. Его пепельные волосы, как нечто запрещенное, отсвечивают в этом черно-плиточном коридоре, заставляя многих бросить взгляд в его сторону и сразу же отвернуться, просто убедившись в его присутствии рядом. Он буквально слышал все их мысли. Но ни один из них не решался озвучить это вслух.
Он гадает, кто из этих людей способен воткнуть ему нож в спину прямо на глазах у многих. Наверное никто. Может потому что не хотят пачкать руки, а может потому, что им достаточно видеть, как Малфоя обходят стороной, словно он раскаленный нож, разрезающий толпу пополам. В этом он весь.
Одинокий.
В подвалах пахнет затхлостью и черной магией. Он будто у себя дома. Пройти прямо по коридору и уткнуться в кабинет, чтобы спастись от темноты и колючих взглядов.