Мы скорбим вместе с Вами,
Владыки Галадриэль и Келеборн»
Стоило мне тогда услышать эти страшные слова, как земля, кажется, ушла у меня из-под ног. Невидимая сила подкосила меня. Я не мог понять, как такое вообще могло произойти. Она же была в моих руках, ее голос до сих пор стоит в ушах, я помню ее пение, а песни каждый раз заставляли задуматься. Не помню, чтобы Аилинон пела без какой-либо на то причины. И когда мне сообщили, что эльфийка пала от руки мерзкого орка, я был готов самолично найти его и заставить страдать!
Впервые за долгое время я заметил гримасу боли на лице собственного отца. Я всегда знал, что он считает Аилинон почти своей дочерью, мы воспитывались вместе, он растил и воспитывал нас на равных, несмотря на то, что она, по сути, не приходится нам даже дальним родственником. И вот тогда, именно в то мгновение, мы оба снова потеряли дорогого нам человека. Не хватило бы слов, чтобы описать те эмоции, которые я испытывал. У меня словно вырвали сердце вместе с душой.
Да, первое время я всецело винил Аглара. Но потом понял, что моя вина не меньше. Ведь именно из-за меня отец решил отправить ее в Лотлориэн. Я научился жить с мучающей меня совестью. Продолжил жить, невзирая ни на что, полностью посвятил себя защите Лихолесья. Уже не убегал от поручений отца, а старался делать все, что он велит. Это помогало мне справиться с одиночеством.
Бесспорно, во дворце отца всегда много эльфов, в том числе и прекрасных девушек. Но ни одна из них не была похожа на Аилинон. Слишком высокомерные, выряженные в роскошные платья, обвешанные кучей драгоценностей. Всем им важно лишь то, что я лихолесский принц.
Больше никто не смел мне перечить. Каждый пытался угодить и не обидеть словом. Никто не выпрыгивал на меня из ниоткуда, не грозился прикончить меня во сне. Да, и такое было, и такое себе позволяла сумасшедшая эльфийка. И только потеряв это все, потеряв ее, я начал осознавать, как сильно привязался к своему Соловью, к своей Тинувиэль.
И вот снова, я словно вернулся обратно. Нужно было Аглару прибегать ко мне с такой сумасшедшей новостью. Он выглядел так, словно действительно увидел призрака. Несмотря на заверения эльфа, продолжаю просто отмахиваться от глупых слов.
— Она мертва, — с нажимом произношу я, уже устав выслушивать второй день подряд идиотские предположения своего стража. Он словно с катушек слетел, все твердя одно и то же. В какой-то момент у меня получается отделаться от эльфа, он куда-то исчезает, а я наконец-то могу спокойно вздохнуть. Прогуливаясь по коридорам Ривенделла, наслаждая теплом здешних мест, невольно возвращаюсь к нашему прощанию с Аилинон.
Я был крайне взбешен поведением Аглара и решением отца. Да, мы были легкомысленны, и я прекрасно понимал, что своими распутными действиями порчу репутацию Аилинон, но просто не мог стоять в стороне, наблюдать за ней издалека. Мной завладевала страсть, которой я не испытывал раньше. И самое ужасное, что я чувствовал и видел отклик. Это еще больше распаляло меня и побуждало на новые действия.
Моя несдержанность погубила жизни. С тех пор стараюсь не распаляться, не тратиться на ненужные эмоции. От моих мыслей меня отвлекает приближающийся Арагорн. Мужчина кажется мрачным и молчаливым. Не знал, что он приехал в Имладрис.
— Рад видеть тебя сегодня, Арагорн, сын Араторна, — первым произношу я, с уважением смотря на Дунадана. Черты лица его слегка разглаживаются, но напряжение не уходит из взгляда.
— И я рад видеть тебя, друг, — отзывается Странник, подходя ко мне. — Мне стоит многое тебе рассказать, прежде, чем ты поймешь цель моего визита, — не успеваю даже задать вопрос, когда получаю ответ. Что ж, тем-то лучше. Утвердительно киваю, после чего мы выходим из дворца Владыки Элронда. Осень в Имладрисе куда мягче и приятнее, чем в Лихолесье. Теплый ветерок ласкает кожу, а солнце все еще греет своим теплом.
Дальше Арагорн пускается в долгие рассказы о том, как повстречал он хоббитов и о пути, который они прошли. Нелегкая судьба выпала на долю полуросликов, которые раньше не хаживали дальше своего Шира. В любом случае, никто не заставлял их идти за племянником Бильбо, они сами избрали свой путь.
Наш разговор приходит к своему логическому завершению, когда Дунадан подходит к двум эльфийкам, которые отличаются друг от друга словно день и ночь. Сложно не отметить красоту Арвен, ее взгляд обращен на моего давнего друга, что нисколько не смущает ни меня, ни вторую эльфийку, которая плавно поворачивается к нам лицом. О, Эру Илуватар, зачем ты так мучаешь меня?