Они долго петляли в сумраке закоулками, переулками, тупиками вокруг извилистой Садовой, поеживаясь от промозглого холода и жути.
- Послушайте, никого не удивляет такая тишина и... пустота эта криповая? - Никита осмотрелся вокруг.
- В смысле?
- Гляньте, ни одного человека на улицах, ни машины, даже ментовской патрульной, такси или скорой помощи...
- Меня привезло такси.
- Ну и всё. А местные? Ни звуков, ни сирен там, пьяных криков, ничего вообще.
- Так ночь ведь, спят уже все, - отмахнулась Аня.
- Ага, и ни одного окна горящего, даже синеватого от блика телевизора или монитора. Город будто вымер.
- Или тут и не жил никто... - Кирилл застыл на месте.
- Или тут и вовсе жить нельзя.
- Успокойтесь. Район новый, большая часть квартир ещё не заселена. Хватит ужас наводить! - голос Ани дрогнул.
Никита вдруг схватил камень с земли и метким броском разбил ближайшее стекло.
- Что ты творишь?
- Спокуха. Там никого нет. Слышите?
Он нашел ещё кусок кирпича и выбил стекло в доме напротив.
- Ну? Ни звука. Можно залезть в любую квартиру проверить. Но уверен - они все не жилые.
- В тюрячку захотел?
- Но подождите, - Кирилл замахал руками. - Я бывал здесь утром, тут полно людей и машин, обычный город.
- Да ты сам прислушайся! Разве в обычном городе может быть такая мертвая тишина?
Аня напряглась:
- Ты будто всё ведешь к чему-то, можешь прямо сказать?
- Хорошо. Я тоже был на Садовой 22а. Прошел их долбаный лабиринт, а на выходе, уже на улице ко мне подошел странный дед и, подозрительно озираясь, запихнул листовку в мой карман, ничего не сказал и тут же свалил. А в листовке объяснялось в общих чертах, с чем мы все столкнулись. Так вот: каждый видит на месте этого здания что-то своё, это может быть школа, или покинутый родной дом, или старое место работы, где до сих пор можно встретить свою бывшую - так, Кирилл? - не знаю, как им это удается, суть Антиквеста от этого не меняется...
- Так в чем он? Не томи, достал уже!