Два… Кокотона осторожно втянул воздух.
Один.
Пора!..
Наверху бился Голодная Пума, касик видел, как товарищ пролез вечером на ветку, расположенную выше и правее. На них обоих напали с разницей в несколько секунд, очевидно амини пришлось принять бой в гамаке. Судя по крикам и опадавшему мусору, дерущиеся не раз сваливались, теряя твердую почву под ногами – пару раз мимо лица касика просвистела чья-то рука, затем чужая нога в расшитом сапоге, украшенном белыми мокрыми перьями. Эти перья и узор выдали напавших с головой – это орлы. Бой наверху входил в свою последнюю стадию. Кто-то прерывисто хрипел, а ругался, конечно же, Голодная Пума:
– Задница шестикуаля! Выскальзываешь, да?! Думал я не найду за что тебя ухватить! Да я и хватать не буду! Получай!..
Бум… Бум… Бум… Раздались тяжелые удары наверху и в тот момент, когда подтянутые напряженные ноги касика, уже готовые обрушить удар на противника, сорвались, чтобы одним махом сокрушить орла, мимо пролетело, обламывая ветки, блестящее тело. Оно упало прямо перед черным человеком, противником Кокотоны. Своей массой воин-орел зацепил ноги касика, которые уже выпрямились в направленном ударе, изменнив направление и его силу.
– Ух!.. – выдохнул касик, повиснув кишкой на руках, не доставая ногами ветки.
– Касик! Ты там?! Я иду к тебе! – приободрил командира Голодная Пума. Получив удар от ягуара, оглушенное тело орла распростерлось на широкой ветке, и не шевелилось. Напавший на Кокотону получил скользящий удар пяткой и успел, ухватившись за ветку, удержаться.
Орел решил воспользоваться моментом беспомощности Кокотоны, с криком, в котором ничего нельзя было понять, набросился на касика с ножом, метя в живот. Бог войны на сей раз был на стороне ягуаров – сверху, едва не сломав шею нападавшему, издав боевой клич воинов-ягуаров, упал Голодная Пума. Удержать такую массу орел не мог, его ноги предательски согнулись, и, разъезжая в стороны, орел оседлал ствол, падая всем телом. Ветка, на которой происходил бой, до сей поры, жалобно постанывала, но стерпеть последнее надругательство не смогла. Издав треск, она обломилась и сломалась. Вся зеленая масса полетела вниз. Острые края слома пронзили горло орла насквозь, мгновенно убив того. Тело безжизненно повисло. Голодная Пума едва успел удержаться, вскрикнул – острые края зацепили его живот, вспоров кожу, но, побарахтавшись, амини выкарабкался на ветку и выдохнул с облегчением:
– Касик, жив?
– Ты так часто это спрашиваешь, что… – перебирая руками лиану, Кокотона добрался до товарища, но ответить не успел, его перебили пролетевшие, обгоняя друг друга и сокрушая все на своем пути, еще три черных тела. В образованной дыре из листьев, было видно, как они шлепнулись в темную воду, создав всплеск, подсвеченный огнем с дерева.
– Куда теперь? Вверх, вниз? Этих налезло, как в муравейнике!
– Я вниз, дерево горит, отвяжу плот!
– Я наверх, помогу нашим!
Амини ловко балансируя, цепляясь за ветки, разошлись в разных направлениях.
Дерево и впрямь горело, осыпая огненные искры в воду, которая поднялась к самым нижним веткам. Маленький костер, который отряд разжег, чтобы дым отгонял комаров, неконтролируемый, занятыми боем ягуарами, разросся и с удовольствием уничтожал сердцевину лесного исполина, с минуты на минуту он грозил превратиться в настоящего огненного монстра. Процесс сдерживала всепроникающая влажность и сырость, только они, да отсутствие ветра, сдерживали аппетит огня, поглотившего почти половину ствола. Дерево трещало и могло в любой момент рухнуть, под перевесом человеческих тел. Очутившись на площадке, Кокотона понял, что ему нечем сбить пламя, оставалось только покинуть дерево. Он поднял голову вверх, выгоравшая листва золотыми пушинками сыпалась вниз, вверху мелькали таинственные фигуры, создавалось ощущение нереального представления теней, которое завораживало своей неправдоподобностью.
"Нужно уходить!"
– Чолоа! Дерево падет! Прыгайте вниз, амини! – повторив приказ, Кокотона спрыгнул вниз. Холодная вода мгновенно остудила разогретое огнем тело. Касик отвязал заготовленный плот, шестом оттолкнулся, прикинув в какую сторону лучше отплыть, чтобы упавшее дерево не придавило, и прокричал еще несколько раз свой приказ.
Плот слушался плохо, натыкаясь на стену тростника, но медленно выползал из освещенного круга в темноту. В воду стали прыгать воины, кто услышал командира, а кто и сам заметил или ощутил жар, подползающий с языками пламени. Кокотона сначала считал каждого ныряющего, но сбился отделять своих амини, от чужих черных тел. Нападавших было больше, значительно больше. Ягуарам повезло и на этот раз – орлы плыли в одну сторону, а ягуары в направлении касика. Быстро вылезли, отряхнулись по-собачьи, и помогли вождю отдалить плот дальше – дерево уже накренилось, и вот-вот готово было рухнуть. Подняв фонтан воды, скрипя в своем бессильном гневе, лесной исполин упал. Плот, на котором разместились остатки отряда ягуаров, устоял, его лишь немного качнуло набежавшей волной.
– Плывем? Пока эти черные муравьи с гордым именем орлы не опомнились? – подал голос Поющая Лягушка, он одним из первых доплыл к плоту, и теперь удивлялся промедлению командира. Но Кокотона медлил, он смотрел на огненную преграду, которая разделила сражавшихся. Впервые он ощущал радость внезапному вмешательству природы.
– Эй! Я – касик Кокотона из рода Спящего Ягуара! Кто будет со мной говорить?
На другой стороне, за постепенно успокаивающимся огнем, по началу было тихо. Потом все же ответили: