- Извини, - глухо проговорила она через минуту. – Извини меня, Коля…
Я прошёл в прихожую и на ощупь отыскал на вешалке своё пальто. В верхнем кармане лежало успокоительное – как знал, пригодится.
Когда я вернулся в кухню, Рогозина, опустив плечи, стояла у окна. Растерянно оглянулась на вопрос о том, где стоят стаканы, молча указала на шкаф. Я налил воды и протянул ей две таблетки. Так же молча она проглотил успокоительное, запила, снова села за стол.
- Хорошо. Ну давай решать, что ты там хотел.
Ещё раз повторюсь, все эти разрозненные куски - авантюра и хрень, так что не стоит обращать на них особого внимания. В конце концов, когда-нибудь я всё же допишу тут всё по сюжету, и вообще-то то они должны оказаться кстати. По крайней мере, я думала так, когда это писала.
========== Часть 5 ==========
Ещё одна бессмысленная попытка. Ни результата, ни облегчения, ни покоя. Рогозина с порога взглянула в зеркало. Из стекла на неё смотрела прямая, упрямая и измождённая женщина. Полковник подошла ближе, откинула волосы, попыталась расслабить лицо. Перестать хмуриться, щуриться, сжимать губы. Попробовать улыбнуться. Вот так…
В последнее время про неё говорили: тает, как свечка. Сгорает на работе. Стареет на глазах.
Так оно и было. Новые и новые попытки отбирали её время, отбирали часы, сутки и недели, часто по возвращении она не узнавала себя. Прошлое упрямо…
Рогозина больше не считала, сколько их было, попыток, вариантов, шансов. Могла бы – но не хотела. Могла бы – по количеству исписанных страниц в отдельной тетради. Она подробно описывала каждый раз: время, маршруты, действия – всё, вплоть до выражения лиц и реакции на слова. Но бесполезно. Бесполезно. Бесполезно.
***
Они переигрывали день за днём. Она – легко, безжалостно, уже не обращая внимания на новые морщины, случайные жертвы и промахи.
Иван удивлялся, как быстро Галина Николаевна огрубела душой к этой тонкой материи. Удивлялся до тех пор, пока сам, играючи, не прожил день заново – только за тем, чтобы вспомнить, как было в самом начале. Чтобы не выскочить из её машины по пути в ФЭС и плечом к плечу впервые переступить порог Службы.
А полковник… полковник жёстко, уверенно и верно отматывала нужные дни, чтобы сделать всё, чтоб сохранить ФЭС.
Поднимала архивы. Искала людей. Допрашивала свидетелей – по нескольку раз, заново, с чистого листа, если приходилось. Тихонов почти не удивился, когда узнал, что она подтасовывает факты и шантажирует. Не удивился. Испугался.
Полковник Рогозина переставала быть той, кого он знал.
Он боялся её нового выражения лица: равнодушного и жёсткого. Она не потеряла остроту, пронзительность и чёткость действий оттого, что теперь у неё был не один шанс. Она не разучилась идеально анализировать ситуации. Она не швырялась возможностью проживать дни заново. Она просто идеально разыгрывала идеальную партию. Как в шахматах. И так уж вышло, что кроме королевы на доске оказался ещё один одушевлённый игрок – он.
Как-то вечером – программист уже потерялся в реальности и не мог вспомнить, что это был за день, за год, - они вдруг остались одни. В последнее время Рогозину окружали люди, ещё больше, чем обычно, самые разные, пёстрые, молодые и старые; Иван не был уверен, что они по-настоящему существуют. Люди, факты, цифры – что до них!.. Он уже не понимал, где настоящая полковник Рогозина, в каком дне осталась его Галина Николаевна, как её найти, вернуть, вырвать из этого вихря.
И вдруг – они остались вдвоём. Снаружи темнело, а в ФЭС белели не знавшие усталости лампы. Её кабинет пустовал, когда они вошли. Ничего, никого. Рогозина устроилась в кресле. Поглаживая подлокотники, непроницаемая, угрюмая, поглядывала на него – колюче и с тайной досадой.
- Хороший ты, Ванька, - внезапно произнесла она. – Спокойный. Без острых углов. Об тебя не порежешься…
- Что?..
Ответа он так и не получил; обнаружил себя дома, в своей квартире, и не понял – то ли приснилось, то ли она переиграла и эту фразу.
***
Илья Полозов оказался из тех людей, в которых полковник Рогозина ошиблась дважды. Впервые… «Никогда не могла представить, что… меня вот так можно использовать…»
И второй раз – когда всё-таки переиграла тот день. Спрятала его от убийцы.