«Нет, не хорошо!», — хотелось ему крикнуть, но вовремя удержал язык за зубами.
Он не знал, как объяснить подруге, что он просто хотел жить, как обычный студент, а вместо этого ему приходится, как крысе, прятаться по углам, чтобы его не убили. Не знал, как сказать, что он видит чуточку больше, чем обычный, нормальный человек, так, чтобы его не посчитали сумасшедшим. Армин очень хотел открыться подруге, но не видел способа сделать это так, чтобы она не перестала с ним общаться. Он отвёл взгляд и опустил голову.
— Да, извини, что не могу рассказать тебе больше.
Анна взволновано посмотрела на друга, но больше ни о чём спрашивать не стала. И вот, когда Армин начал понемногу успокаиваться, в дверь неожиданно настойчиво постучали. Молодой человек вздрогнул и затравленно посмотрел на силуэт, видневшийся в мутном стекле входной двери. Славкин сделала шаг вперёд, но тут же была остановлена крепкой хваткой за плечи.
— Нет, пожалуйста, не открывай, — взмолился Армин.
— Успокойся, я всего лишь заказала пиццу. Пожалуйста, дай мне пройти.
В дверь снова постучали, воспользовавшись замешательством одногруппника, Анна высвободилась из его рук и подошла к двери. Армин моментально спрятался в другой комнате, затаив дыхание и не смея даже пикнуть. Но то действительно оказался всего лишь разносчик пиццы. И когда Анна вернулась в комнату с большой коробкой в руках, в её взгляде, обращённом на вылезающего из-за спинки кресла Армина, не было насмешки, только тревога за друга и огромное желание помочь.
Она отвела его на второй этаж в комнату брата, дала некоторые его вещи для смены, которые на удивление оказались Армину впору, и пригласила к ужину, как только тот будет готов. Армин же первым делом завесил тяжёлыми шторами окна и умылся холодной водой. Он долго не решался спуститься вниз, сидя в тёмной комнате на кровати поджав под себя ноги и безуспешно пытаясь отогнать пугающие мысли. Но когда желудок жалобно застонал в третий раз, молодой человек тяжело вздохнул и, стараясь сильно не топать, спустился вниз.
— Уж подумала, ты уснул, — хихикнула Анна, сидящая за столом перед нетронутой мясной пиццей.
— Почему не ешь? — пропустил колкость мимо ушей Армин.
— Ждала тебя.
Кирштайн взглянул в лучистые глаза Славкин и слегка покраснел — он уже очень давно не слышал этих слов. На сердце стало тепло, и тревога почти полностью покинула его. Армин прошлёпал босиком по прохладному кафелю и уселся за стол.
— Откуда у тебя этот шрам?
Армин взглянул на правую щиколотку, которую, точно червь, опоясывал уродливый шрам.
— Несчастный случай два года назад. Оказался не в том месте, не в то время.
Кирштайн говорил задумчиво, не сводя томного взгляда с покалеченной когда-то ноги. Так если подумать, он постоянно оказывался не в том месте, не в то время. Быть может, и жил совсем не там где надо и не в той эпохе.
— Болит? — учтиво поинтересовалась Анна, внимательно глядя на друга.
— Если перенапрячь, немного ноет. Бегать тяжело, оттого и освобождение на физкультуре.
— М-м-м, вот как. А я-то думала, ты просто филонишь.
— Не знал, что ты такого обо мне мнения.
Армин исподлобья взглянул на улыбающуюся подругу и тихонько с ней рассмеялся.
— Давай есть, а то я сейчас слюнями захлебнусь.
Армин мог часами думать о своей жизни, о её правильности или неправильности. Он не знал, что будет дальше и боялся даже представить. Он вновь попал в передрягу, подвергнув свою жизнь опасности, правильно его дядя называл — «неугомонный». Но что он мог поделать, если неприятности сами так и липли к нему? Может, всё из-за того, что он был «аномалией»?
«Хм, тогда Лия ещё бо́льшая аномалия», — усмехнулся Армин, откусывая кусок пиццы; тревога вновь пустила свои корни. — «Надеюсь, она будет в порядке».
— А! У тебя на штаны всё падает!
Кирштайн мгновенно вынырнул из размышлений и поспешил под звонкий хохот Анны поймать ртом сползающий с теста слой сыра с мясом.
Армин не знал, где он должен был быть, но он был рад находиться сейчас здесь.