— Вот так! — улыбнулся Том. — Этот вход был открыт для тех, у кого нет камина или доступа к нему из общественных мест.
— Всё равно это бред… С такими возможностями к разным видам перемещения, приехать в Лондон, найти эту кабинку, спуститься под землю… Вместо того чтобы прийти на известную всем Диагон-аллею и воспользоваться общественным камином!
— Британские волшебники и логика несовместимы! — расхохотался мастер, довольный моим охреневшим выражением лица. — Я приехал чуть больше тридцати лет назад из Германии, после самого начала войны, и до сих пор не могу привыкнуть к вывертам сознания местных магов.
— Да уж, а я так вообще, наверное, никогда не привыкну… — пробормотал я.
— Ничего страшного, все в конце концов привыкают, Тобиас, так что и вы лет через сто станете таким же странноватым господином в старомодной мантии.
— Через сколько?! — воскликнул я, вглядываясь в лицо своего собеседника, пытаясь понять: шутит он или нет.
— Ну да, а чего вы так удивились? — хмыкнул Том. — Мне уже больше ста пятидесяти, но я не собираюсь становиться старым пнём. Мой дед до сих пор преподаёт в Дурмстранге и в отставку не собирается. Постойте, Тобиас, почему вы не знаете таких обыденных вещей?
— Видите ли, мастер, я только недавно стал волшебником, а до этого все считали меня сквибом, и жил я среди маглов. Жена моя была волшебницей, но она никогда не говорила со мной о магии и не колдовала дома, не знаю уж почему. Может быть, она решила, что я чувствителен к магическим потокам, как и большинство сквибов. Дар во мне проснулся после очень сильного стихийного выброса у сына — меня сильно приложило. Северус говорит, что я светился и подлетел с пола, а потом я ничего не помнил об этом происшествии. Зато смог колдовать, причём без палочки, как дети.
— Вот это да! — восхищённо воскликнул Том. — Я слышал о таких случаях, но впервые вижу непосредственного участника такого великого события, как возвращение магии у взрослого человека! Определённо, вы счастливчик, Тобиас! А ваш сын — очень сильный волшебник!
— Ну да, Северус может колдовать и без палочки, правда, устаёт от этого, но зато мы оба учимся чему-нибудь новому.
— Это прекрасно! Так и надо! Чем больше вы развиваетесь, тем дольше проживёте, и будете молоды и здоровы, ведь магия сама будет поддерживать ваш организм в прекрасном состоянии! — обрадовал меня старый мастер. — Пожалуй, я возьмусь учить вас полноценно, чтобы полностью раскрыть потенциал!
— Спасибо огромное, но мне надо работать, — засомневался я. — Деньги у нас есть, но вы же знаете, что любой капитал можно проесть, если не зарабатывать и не откладывать. А если вы говорите, что я буду жить долго, то и тратить буду много.
— Ничего страшного! Занятия можно проводить не каждый день, а потом вы будете очень хорошо зарабатывать как артефактор. Откроете собственную лавку, будете брать индивидуальные заказы, а в свободное время мастерить разную мелочёвку на продажу. Это хороший способ заработать на безбедную жизнь!
— Ну… тогда спасибо, я очень вам признателен за предложение, — склонил я голову, чувствуя искреннюю благодарность к этому человеку, помогающему мне из собственного желания.
— А насчёт работы не волнуйтесь, найдём вам клиентов, которым нужна помощь строителя, не применяющего магию. Вы — уникальный специалист, поверьте, волшебники слишком привыкли махать палочкой и совершенно не приспособлены к обычному труду. А ведь маглов не пригласишь к себе, всё те же чары неприметности просто не дадут им увидеть нужное место.
В доме у мастера действительно было наворочено столько защиты, что впору было проводить сюда экскурсии «Паранойя и способы её реализации при помощи магии». Но Том только усмехался, говоря, что и я с годами тоже начну такое накручивать на своём жилище.
***
А ещё у нас завелась живность: молодой почтовый филин с очень мерзким характером и полосатый кот с разодранным ухом. Птицу мы купили по настоянию Северуса, он хотел переписываться с кем-то, подозреваю, что с Эйлин, но я не был против. Мальчишке нужна была мама, какая бы она ни была безответственная. Назвал он его почему-то Феликс Фелицис, наверное, какие-то очередные волшебные замуты.