— Это должно было кончиться! Оно должно было кончиться!
Хэнк заметил вполголоса:
— Кончиться оно видимо решило с музыкой, — это вызвало только неодобрительные взгляды. Лицо у Тины от света экрана было какое-то совершенно синее. Они всей троицей повисли у нее за плечами.
— Все будет нормально, — сказала Тина. — Какого хрена. Какого хрена. Просто пересидим. Нам остались, может, одни земные сутки. Нет, меньше, Сумо утверждает, осталось семь часов и это все кончится.
— Будем надеяться, что…
Бах.
Она набрала что-то на панели, скривилась и сказала:
— Ладно. Но тогда хотя бы…
Ба-бах.
— Ты издеваешься?! Нет, серьезно, ты издеваешься?! Черт.
Она ударила рукой по панели. Жест, смазал низкий уровень гравитации, и, кажется, это фрустрировало ее еще больше.
— У нас поломка в отсеке 4Б, — она подняла глаза от главного экрана, она казалось вымотанной: — Робот, пойдешь проверить?
— Эй, — сказал Хэнк и чуть помахал ладонью, — сюда глянь. Руки нет.
— Ты же можешь её прикрутить, ты сам сказал! — она обращалась напрямую к Коннору. Значит, она все-таки слышала в наушниках. Что и требовало доказать. Если бы он еще узнал об этом не так.
Коннор молчал.
Если бы Хэнк не знал, он бы подумал, что он упивается ее отчаянием.
А Хэнк знал? Наверняка?
— Не за секунду, мисс Чэнь.
— У него было время болтать с тобой о жизни, но не было времени прицепить себе руку! Господи боже!
Хэнк в ответ возмутился:
— Эй, он проверял свои системы!
— Ещё чуть-чуть и проверять будет нечего!
— Ну так что, мы кончили кричать друг на друга? — спросил Гэвин, подплывая поближе. — Может, сделаем что-нибудь наконец-то? — и тише: — Фу, блядь, ненавижу быть голосом разума.
Тина молчала, сжимая пальцами краешек панели. Дернула плечом, и ремень, которым она была пристегнута к креслу, впился ей в кожу у самой шеи.
— Нас трясет финальной волной. Если продержимся — и станция не развалится, улетим отсюда домой через восемь часов. Если нет, то ну, нет.
— Значит, надо продержаться, — сказал Гэвин спокойно.
— Да. Надо. Умник, — она выдохнула, — ладно, посмотрим.
***
Не то чтобы все просто взяло и сломалось в один момент. Но множество мелких поломок происходили в режиме реального времени.
Сумо мигал лампочками, почти не переставая.
— Это плохо? — спрашивал Гэвин десятый раз подряд. И Тина в десятый раз даже не оглянулась на него.
Это было плохо. Очевидно, что все было плохо.
Они давно перетащили продовольствие в пустую каюту, поближе к мостику. Это вроде как должно было хоть как-то их обезопасить. Не обезопасило.
— Мы разваливаемся, — бормотал Гэвин. — Мы в шаге от Земли и мы разваливаемся.
— Хватит причитать! — она сказала Гэвину, а потом сказала всем: — Буря играется с нашей аппаратурой, как ветер с флюгером. Сумо показывает мне полнейшую хуйню. Но вряд ли нам стоит игнорировать опасность, да?
В условной тишине противно запищал динамик.
— Я слышу, слышу, детка, — сказала Тина вполголоса, а потом громче: — Эй, да?
Ей ответили нестройными «да».
— Мне нужны добровольцы, — у нее был такой жизнерадостный голос, что больше всего на свете Хэнк хотел спросить у Коннора, какой у нее уровень стресса. То ли она незаметно от всех чего-то бахнула, то ли ее организм вот настолько сильно не хотел умирать.
— Ну и что там, пробоина? Космические тентакли? Тараканы? — спросил Хэнк вполголоса.
— Почти, — ответила Тина. — Проводка.
— Мы же не электрики.
— Робот, понимаешь, что-нибудь в электричестве?
Коннор как будто задумался.
— Я гожусь для простой наладки. Но не уверен, что это возможно с одной рукой.
— А если быстро прикрутить её? Руку.
— Нужна калибровка. Для этого нужно время.
— А говорил, что быстро.
— Быстро, но…
— Возьмешь с собой человека.
Тина подняла на них глаза:
— Ну, жребий тянуть будете?
========== Часть 4 ==========
На самом деле Хэнку было наплевать, какую панель им придётся открутить где-то в глубинах станции и какой проводкой там придётся пошуршать.