– Эль, они тебя трогали? – настороженно шипел Юрик, катаясь за мной следом.
– Нет.
– Ты была у любовника?
– Юра, блин! Я отстала от поезда! Потратила куеву тучу денег на такси!
– Ты натурой платила? – не отставал он.
Ревновал. Очень сильно ревновал. И самое страшное убивался, что втянул меня в эту историю с долгом и не мог защитить. А ещё, мы не кровные брат и сестра. Об этом мало кто знает. Наши родители поженились, когда мне было восемь, ему десять. Мы почти всю жизнь не общались. Наше воссоединение произошло после смерти мамы с папой. И воссоединились мы неприличным образом. Так получилось, однажды мне была необходима другая поддержка. Юра оказался вполне способен на такое. Теперь считал меня гражданской женой. А я жду, когда вся эта хрень в жизни кончится, чтобы уехать, как я люблю, в другой город, сменив имидж и фамилию. Брошу я его. А теперь после встречи с Гуру, пусть первой и последней, точно брошу.
–Не. Твоё. Дело. Займись покраской подъезда, – зарычала я и отправилась в ванную комнату.
Его злой, недовольный взгляд меня не волновал. Пусть бесится, сколько влезет. Это правда, всё его вина, что я втянулась в деятельность, которую хотела бросить, переезжая сюда. Думала, куплю ему современные спортивные протезу, он в спорт вернётся, даже нашла людей, которые помогают восстановиться таким, как Юра. Хотела на полном серьёзе семью с ним завести, ребёночка. А он злое, унылое говно, втянувшее меня в неприятности. Ещё и ревнивое.
В ванной комнате тоже было просторно. Для Юры была сделана отдельная душевая кабина с поручнями, я туда наведывалась, делала стойку душа повыше.
Встала под тёплые струи воды и, закрыв глаза, закинула голову вверх, подставляя лицо под крупные капли. Меня покачивало, как в поезде. Писенька сладко ныла от полученного удовольствия, внутри пустота образовалась, требующая заполнения. Тело хотело размяться и выпустить скопившуюся, неизвестно откуда, энергию.
Гуру, ты великолепен!
А я полная дура.
Ничего не поделаешь, нужно смириться, мы больше не увидимся.
Взяла гель для душа и замерла, глядя на свои руки. Они были хрупкими, а кожа белоснежной. Я посмотрела на свои длинные ножки, на впалый животик, и не узнала себя. Взгляд приковала синяя отметина на торчащей правой груди.
Выключив воду, я кинулась к раковине, где в зеркало на меня смотрела девчонка лет восемнадцати. И волосы пепельного цвета, глаза серо-голубые, напуганные на пол лица. Я слышала, что секс женщину меняет, но не настолько же!
На груди, что укусил Гуру, красовался замысловатый синий узор. Наколка, самая настоящая. Не то лошадка, не то дракон или волк. Так и пришло на ум кольцо Владимира Мономаха «Лютый зверь». Славянской мифологией дыхнуло.
Я не настолько была пьяна, чтобы не заметить, как мне выкалывали рисунок.
Это Ирка Ерёменко однажды пошла на день рождения своей прабабушки, а проснулась бухая с пирсингом в носу. Была она тогда помощником гендиректора, и с опухшим шнобелем потащилась на презентацию нового проекта. Заливала всем в уши, что выходит замуж за индуса, поэтому решила поддержать чужие традиции женской красоты.
Но я же не Ерёменко! Я не могла пропустить такое, хоть и поезд мой ушёл.