― Мистер Роарк, вы не можете здесь остаться, ― заявил коп, смотря в камеру в надежде получить хоть какую-то поддержку в создавшейся ситуации.
Дункан из-под столика выдвинул для себя стул и сел напротив Пэм, чувствуя себя как дома.
― Я никуда не уйду.
― Послушайте, сэр, мне не нужны проблемы, но вы не можете здесь находиться, при всём моём уважении к вам и воинам. Таковы правила. Вы ударили офицера полиции и должны быть привлечены к суду, ― заявил коп.
Пот катил с него градом, и он, сняв фуражку, вытер его рукой.
― Что он здесь делает? ― потребовал ответа детектив Фергюсон смешным голосом из-за торчавших из носа салфеток. ― Сейчас же выпроводи воина отсюда. Я выдвигаю против него обвинение о нападении.
― Тогда тебе следует призвать армию, потому что сам я и с места не сдвинусь, ― вставая, ответил за копа Дункан и поиграл мышцами плеч.
Тут в комнату ворвались полицейские с оружием в руках.
Наконец, поняв, что происходит, Пэм встала и шагнула к Дункану.
― Снимите с него все обвинения и отпустите. Тогда я расскажу всё, что вы захотите узнать, ― потребовала она.
― Вернись на место, ― велел ей воин и слегка подтолкнул к стулу, предостерегая взглядом любого, кто посмеет шевельнуться.
― Роарк, заткнись, ― прорычала Пэм и снова встала перед ним.
― Ты сошла с ума, ― презрительно усмехнулся детектив Фергюсон. ― Я не сниму обвинения с этого маньяка. Он на меня напал.
― Нет, он ударил тебя по лицу, ― возразила Пэм. ― Если бы он напал, ты бы уже валялся мёртвым.
― Выведите его к чёртовой матери отсюда, ― приказал детектив, уступая дорогу полицейским. ― Меня не волнует, как вы это сделаете, но сею же минуту упрячьте его за решётку.
С протянутыми руками Пэм выступила вперед.
― Так поступишь, и я унесу в могилу то, что знаю. И поверь, кроме меня тебе никто ничего не расскажет.
У Фергюсона загорелись глаза. Он собирался баллотироваться на пост мэра, и что-то вроде этого могло поднять ему рейтинг. Детектив хотел засадить сукина сына, убившего шерифа Боумена, за решётку, но ему нужна любая дополнительная информация, которая бы позволила ему занять желанный пост.
― Мы можем заставить тебя заговорить.
Пэм хмуро покачала головой.
― Почти год надо мной издевался человек, которого ты ищешь. Ничто не заставит меня заговорить.
Полицейские чуть опустили оружие и ждали очередного приказа.
― Сними с него все обвинения и отпусти, ― приказал Фергюсон копу, который их привёл.
― Хочу увидеть это на бумаге, ― не отступала Пэм. ― И ещё, воин должен покинуть помещение, но только после того, как я увижу доказательства, что с него сняты все обвинения.
― Так, минуточку, ― встрял Дункан.
С одной стороны, видя, как лихо Пэм раздавала приказы, он ею гордился, с другой же – его страшно бесило, что она выдвигала ему условия.
― Я никуда не пойду, — заявил вампир.
― Тогда я буду держать рот на замке, ― бросила она ему через плечо. ― Да и ещё, воины также должны услышать мой рассказ. Таковы условия.
― Откуда мне знать, что ты не лжёшь? ― с подозрением спросил детектив.
Пэм напряглась, потом бросила на Дункана через плечо извиняющий взгляд и медленно потупила глаза. После этого повернулась лицом вперед, стаскивая куртку дрожавшими руками. И осталась стоять, склонив голову и держа куртку в руке.
Через минуту Пэм глубоко вздохнула и гордо выпрямилась.
Фергюсон посмотрел на её живот, а потом ей в глаза.
― При чём тут твоя беременность?
Нахмурившись, потому что со спины Пэм выглядела как обычно, Дункан шагнул в сторону и увидел её округлившийся живот. Воин наблюдал, как она поднесла руку к лицу, а после её уронила. Что она сделала, он не понял, но все, кроме него, ахнули и отступил назад, даже Фергюсон.
Когда Дункан развернул Пэм к себе лицом, она прикрыла глаза, а через секунду медленно открыла и встретилась с ним взглядом.
― Прости. Я никогда не хотела причинить тебе боль.
С одного золотистого глаза скатилась кровавая слеза.