Фадлан внимательно посмотрел на профессора.
— Если вас смущает это… Почему вы думаете, что я не мог бы ввести вас в курс моих знаний? И отчего бы не начать сейчас? Вы никуда не торопитесь?
— Я буду сидеть у вас хоть всю ночь…
— Отлично! Ну, так вот, слушайте. Я начну с теории. Только прошу вас, дорогой профессор, не перебивайте меня, а спрашивайте, когда я кончу.
Он стал ходить взад и вперед по кабинету, как бы обдумывая слова и подбирая выражения. Потом остановился у стола и начал:
— Вся природа, весь видимый и невидимый мир, все, что мы видим, чувствуем, даже мыслим — создано и управляется всеобщим, вечным и живым принципом. Их и не может быть два, потому что они были бы или похожи друг на друга, или различны; если они были бы различны, они уничтожили бы друг друга, а если были похожи, то это выходило бы все равно, что один. Единство художества во всем творимом и сотворенном разнообразии указывает на единство принципа. Несомненно, что он должен проявлять себя во всяком существе; а если не так, то совсем не существует всемирного и вечного принципа.
И нет ни одного движения, ни одного дыхания, ни одной мысли, которые не были бы прямым следствием одной всеобщей причины, всегда существующей в наличности в каждую данную минуту жизни всего мира.
Материя вселенной принадлежит Богу так же, как идеи, и идеи принадлежат Ему так же, как материя. Может ли что-нибудь быть вне Его? Он — великое Все, всеобщий принцип всех вещей, и все живет в Нем и через Него.
Вечный существует, Высшее Существо, открывающееся в радости и счастье. Вселенная — Брама, она рождена Брамой и возвращается к Браме. Так говорят Веды.
Я все, что было, что есть и что будет. Никто из смертных еще не поднял покрывала, скрывающего меня. Такова надпись на древнем храме в Сансе.
Иди твердой стопой в знаниях и удивляйся Господу вселенной. Он един и живет только через Себя. Ему одному обязаны жизнью все существа и Его могущество проявляется всюду и через всех. Невидимый, Он один видит все вещи. — Так поется в одном из Елевзинских гимнов.
Бог все и во всем. Его Слово, создавшее все, есть принцип всех вещей. — Так учат христиане.
Но для того, чтобы поклоняться Богу, служить Ему и познать Его, нужно познать сущность вещей. А для познания этой сущности нужно изучать науки. Природа создала животное и только знание делает его человеком.
Вот это-то знание говорит нам, что единство царит во всех законах природы. Единство материи, единство сил. Было бы нелогично, если было бы иначе, ибо единство Творца отражается и в творении. Все едино, — и дух и материя одно.
Помните это. Дух и материя — одно. Это краеугольный камень всего учения…
— Я не понимаю, — не выдержал Моравский. — Как это может быть? То, что вмещает в себе понятие о духе, как о чем-то высшем, никак не укладывается с представлением о материи. Мне кажется, напротив, что эти два понятия совершенно противоположны, диаметрально противоположны! Я допускаю, что, может быть, дух проникает материю. Я допускаю, что дух творит из материи нечто… оболочку, форму, известное приближение, конденсирует материальные силы, может быть. Единство материи — пусть так. Единство духа, — пожалуй. Но единство духа и материи? Это совершенно недопустимо.
Фадлан укоризненно покачал головой.
— Разве мы спорим, дорогой профессор? Я только ввожу вас в курс моих знаний, а примете вы его или нет — это уже не от меня. Я просил вас не перебивать меня вовсе не из-за пустого лекторского тщеславия, а чтобы не сделать ошибки. Я понимаю, что вам, человеку Запада, многое покажется странным и непонятным. Спрашивайте, — я вам отвечу, но только потом. Желаете ли вы, чтобы я продолжал?