В очередной раз проверив содержимое поклажи, юноша одел дорожный плащ, вне стен города погода была непредсказуемая, закрепил у седла свой магический посох и забравшись в седло грязно-рыжей лошадке со странной кличкой Мотя, с чувством нарастающей детской радости, неспешно поехал в направлении западному тракту.
Вообще Залесье был большим городом, с деревянными постройками и каменными мостовыми. И даже с крыши самой высокой (шести этажей) магической башни, что находилась в самом центре, увидеть городские окраины не представлялось возможным. Из дерева в Валерсии строили принципиально и не только в виду некогда бескрайних лесов, а потому, что дерево является одним из лучших магических проводников и все постройки как бы являются, таким образом, одним целым, одним оружием, одним щитом. Если на город совершалось нападение, его было проще защищать. Единственный недостаток был легко воспламеняемость.
Верхом на Моте, Трэн и не заметил как пересек большую часть Залесья и оказался на Западном тракте. Стража у ворот без интереса осведомилась куда и зачем направляется юноша, после чего напомнила, что ночью на тракте очень опасно и путь по воде намного комфортнее, дешевле, а главное безопаснее. После разъяснительной речи, стражники вернулись к покинутому дозору, а будущий ученик направил поводьями лошадку к виднеющейся вдалеке кромке леса, за которой текла река Нюшма, шустрая и рыбная. Мелкой поступью Мотя перешагнула границу защитного купола, в дневное время снимаемого под аркой ворот и кожу обдал порыв настоящего, живого ветерка, прохладного, с богатой палитрой запахов свободного мира.
Путь до реки был безопасным. Начало леса Урингтай, что простиралось от города до Нюшмы, был светлым, исхоженным вдоль и поперек рыбаками, что баловали горожан свежей рыбкой, травниками, охотниками, сборщиками ягод и прочими. Поэтому тропинок от тракта уходило бесчисленное количество, да и кусты не разрастались как следует и с дороги, невзирая на стволы высоких деревьев, видно было далеко, даже сегодня в хмурую и пасмурную погоду. Хорошо хоть дождь не шел и земля под копытами Моти, оставалась сухой.
В лесу пели птицы, сильно пахло хвоей и все еще лежащей на траве росой. Лес дышал наполненный жизнью во всевозможных ее проявлениях. Из кустов, высокой травы, с веток деревьев сотни маленьких глаз провожали незваного путника и нарушителя границы их владений.
Любуясь природой и рассматривая лесные следы, Трэн не заметил как вышел на берег широкой и очень быстрой реки Нюшмы. Несмотря на середину дня, над водой стоял плотной пеленой туман, скрывая собой, не то что другой далекий берег, но даже и мост, находящийся в паре человеческих шагов. Хорошо, что юноша с тракта никуда не сворачивал и, поэтому, Мотя следующим своим шагом наступила на холодную каменную поверхность моста, тянувшуюся на многие метры вперед.
Несколько сотен лет тому назад, в этом тумане мог бы скрываться Туманный дракон. В такую погоду он незаметно прогулялся бы по землям Валерсиии и скорее всего подшутил бы над парой тройкой незадачливых путников. Но теперь туман мог таить в себе смертельную опасность, в виде ядовитого газа или мелких капель кислоты. Больше некому было своей магией очищать водоемы, земли, леса и постепенно они приходили в непригодность для живых существ. Так около сотни лет назад дочерняя река Кравной стала ядовитой и, разъев берега, породила ужасные болота. Мало кто решался на них посмотреть, ведь даже издали они таили смертельную опасность.
Зная не понаслышке о возможных ловушках и сюрпризах тумана, Трэн продвигался неспешно, вслушиваясь в звонкую поступь Моти, эхо которой разносилось далеко по округе. Все же в дневное время тут дежурили маги с Залесья и ему хотелось верить, что он не угодит ни в какую неприятную и опасную для жизни ловушку, а иначе его путешествие закончится так и не начавшись.
Впереди показался чей-то призрачный силуэт и в ту же секунду из тумана вышел недовольный рыбак с пустой плетенкой и снастями в тине.
— Драконий туман! — Ругался он. — Нагнал одну тину, да водоросли. На озеро надо идти. Нет здесь больше рыбы. — Мужик уходил, но недовольное ворчание еще некоторое время разносилось над округой. — Гибнет река, а за ней и город канет…..Вот……оно…толи…
Трэн перестал различать слова, слишком далеко они разошлись с незнакомцем, и теперь он вновь слушал лишь лошадиную поступь, погрузившись в эту странную туманную пелену.
Внезапно юношу прошиб ледяной пот от внезапной догадки и он, натянув изо всех сил поводья покорной лошадки, замер вместе с ней, стараясь как можно лучше вслушаться в тишину. Она оказалась абсолютной, словно всё и все вымерли.