— Ключ? Какой ключ?
— Тот, которым ты открыла дверь! Где ты его взяла? У меня в комнате?
— Я не понимаю, о чем Вы.
— Я спросил, как ты попала в запертую комнату!
— Меня сюда привел дух…
— Дух, значит, привел?? И ключ из моего стола тоже он стащил? Ты бы хоть что-нибудь более правдоподобное придумала!
Только теперь Анна поняла, в чем ее обвинял Павел. В том, что она рылась у него в столе, нашла там ключ и отперла эту комнату.
— Дядя Павел, я этого не делала!
— Ваше Сиятельство!! — еще больше повысил голос князь.
— Ваше Сиятельство, я этого не делала! Это дух!
— Дух?? Ты издеваешься надо мной??
У Анны от обиды выступили слезы.
— Я над Вами не издеваюсь… Ночью мне показалось, что я слышала шаги в коридоре. Я выглянула и увидела фигуру высокого мужчины. Он был похож на Якова, только старше. Это был Дмитрий Александрович. Я пошла за ним. Он привел меня сюда. Здесь не было заперто. Он сюда зашел, а я за ним. Он приходил к Лизе. В один из последних ее дней. Это она пригласила его. Она просила его позаботиться о Сашеньке. Он пообещал ей это, — про то, что Дмитрий дал слово Лизе позаботиться и о Якове, она говорить не стала.
— Тебя действительно сюда привел Дмитрий? И ты видела все, о чем мне сказала? — гнев в голосе князя сменился волнением.
Анна кивнула, глотая слезы.
— Я бы не стала Вас обманывать… Лиза, она была так слаба… тяжело дышала. Но все же говорила… для нее это было важно… А когда Дмитрий Александрович ушел, она закашлялась и, не найдя платка, вытерла губы левым рукавом рубашки. На рубашке были вышиты листики… Лиза посмотрела на кровь… и заплакала…
Павел понял, что Анна не могла такого придумать, она действительно видела дух Лизы. Его Лизы. Он на мгновение закрыл глаза. И попытался прийти в себя.
— Аня, она ведь тогда извинялась из-за той рубашки, что запачкала ее… Это была такая безделица… А она переживала…
Он хорошо помнил эту сцену за несколько дней до смерти Лизы. Она была еще более душещипательной, поскольку человек на пороге смерти переживал о какой-то испорченной вещи так, будто собирался еще носить ее и носить… годами, пока она совсем не износится… А не в последний раз… Его сердце разрывалось…
Еще ему было очень стыдно. Он обидел Анну, накричал на нее, обвинил Бог знает в чем… Он присел перед Анной на колени, взял ее руки в свои и стал целовать их:
— Анечка, прости меня… Прости дурака… Простишь, девочка моя?
Анна видела, какое сильное впечатление на Павла произвело то, что она увидела дух его любимой женщины. Как это его взволновало, потрясло, можно сказать, пронзило в самое сердце. О какой обиде теперь могла идти речь? Это он теперь нуждался в утешении, а не она.
Она высвободила одну руку и погладила князя по голове.
— Ваше Сиятельство, Павел Александрович…
Павел посмотрел на нее своими зелено-голубыми глазами, полными боли и грусти:
— Павел, просто Павел…
Она провела по его волосам еще раз. Затем еще. И еще. Он смотрел на нее так, будто… безмолвно молил ее о чем-то.