— Нет, — упрямо ответила она, прикрыв глаза, когда Отец прикусил мочку уха.
— Расслабься, я все сделаю сам, — с насмешкой сказал Темный, мягко поворачивая ее спиной к Отцу. — А он поможет, — кивнул в сторону непонимающего мужчины он и настойчиво подтолкнул ее к нему.
— Я? — испуганно произнес Отец, на автомате обвивая талию Белль руками.
— Ну, можешь и посмотреть, меня не смущает, — фыркнул маг, положив руки на бедра девушки и, подцепив ткань скомкавшегося на бедрах платья, стал стягивать ее вниз. Неловко выпутавшись из одеяла и откинув его в сторону, Отец притянул Белль к себе, позволив ей облокотиться на него.
— Тебя мать родная не смутит, — буркнул Отец, целуя девушку за ухом. Темный довольно фыркнул. Они оба знали, что именно у него отсутствовали какие-либо родственные связи. Отец слегка приподнял ее, прижимая ближе к себе, позволяя Темному полностью освободить ее от ненужной ткани.
Нависнув над ней, маг с интересом взглянул в глаза девушке. Протянув руку, он коснулся кончиками пальцев ее щеки, словно изучая в первый раз. Уголок его рта дернулся вверх, заметив, с каким энтузиазмом Отец целовал ее шею, вбирая губами и посасывая нежную кожу. Белль потянулась к его руке, вытягивая шею для поцелуя. В миллиметре от ее губ, он отстранился, припадая губами к ключице. Когда руки Отца накрыли ее грудь, нежно сжимая, Белль выгнулась навстречу ласке. По ее телу пробежали мурашки, почувствовав, как язык Темного скользит по ложбинке меж грудей, едва задевая кончики пальцев Отца. Она всхлипнула, когда мужчина ощутимо сжал ее набухшие соски, продолжив дразнить их пальцами.
Белль едва досадливо не застонала, когда Темный отстранился от нее. Самодовольно окинув ее взглядом, он накрыл ее колено рукой, погладив нежную кожу, поднимаясь выше по бедру, и вновь возвращая руку на место. Вопреки всем ожиданиям, он был нетороплив. Словно вся эта ночь принадлежала только ему, и он готов был взять от нее все. Склонившись и оставив легкий поцелуй на ее другой ноге, мужчина подхватил ее под колено, перемещая ее ногу на кровать так, чтобы быть между ее ног.
Вздрогнув от его голодного взгляда, невольно цепляясь за шею Отца и притягивая ближе к себе, она попыталась неловко сжать ноги, смутившись своей наготы. Ее жест лишь раззадорил Темного, и глаза мужчины странно сверкнули в темноте.
— Вай-вай-вай, дорогуша, — он поцеловал внутреннюю сторону бедра, другой рукой раскрывая ее ноги шире. — Мы стес…
— Белль, — жестко произнес Отец, взглянув исподлобья на Темного. — Ее зовут — Белль.
Последний неопределенно скривился, поцеловав второе ее бедро. Его руки ласкали ноги, а поцелуи становились настойчивее и ощутимее. Белль подумала, возможно, он решил оставить ей памятный подарок от своих губ.
Она откинулась против Отца, почувствовав, как его возбуждение, сквозь пижамные штаны упирается ей в поясницу. Закинув руку и притянув его к себе за волосы, она накрыла его губы поцелуем. Мужчина блаженно прикрыл глаза, поддаваясь ее ласке, позволяя дразнить его языком, посасывать и кусать его. Она задохнулась, едва не прокусив Румпелю губу, когда Темный коснулся ее языком там, где она желала больше всего. Белль выгнулась навстречу ему, до боли сжав волосы Отца.
Довольно фыркнув, Темный вновь едва ощутимо провел кончиком языка по ее чувствительной, влажной от возбуждения коже. Белль прерывисто вздохнула, прикрыв глаза, когда Отец, склонившись, поцеловал ее в щеку, прокладывая дорожку поцелуев вдоль ее подбородка. Его руки то сжимали грудь, оттягивая соски, то оглаживали тело, спускаясь к бедрам, и вновь возвращая внимание ее груди.
Темный забрался на кровать, ложась на живот и концентрируя все свое внимание на Белль. Прикрыв глаза, она поняла, что ощущений было слишком много. Руки, блуждающие по телу, губы, ласкающие и доводящие до иступления, помогали забыть ей все ее страхи и предостережения.
Руки Темного шире раздвинули ноги, и он, облизнувшись, вновь попробовал ее на вкус, улыбнувшись первому ее стону. Он несколько раз провел языком, дразня и не прикасаясь там, где она жаждала больше всего. Румпель наслаждался ее беспомощностью, нуждающимися покачиваниями бедер, желая усилить давление языка. Проведя кончиком языка между ее складок, слизывая сок возбуждения, он скользнул по набухшему клитору, услышав, как она захныкала. Усмехнувшись, он коснулся ее рукой, применяя легкое, но недостаточное давление, не позволяющее ей полностью расслабиться в их руках. Влажные от ее соков пальцы скользнули ниже, медленно входя в нее. Белль застонала, подаваясь бедрами навстречу ему.
Как только он услышал ее первую просьбу, он стал мучительно медленно двигать рукой, лаская ее пальцами изнутри, так, как он знал, нравилось ей. Ее стоны стали громче, а сердце бешено колотилось в ее груди.