Довольно заурчав, Темный встал на колени позади девушки, обхватывая за талию и приподнимая. Спустя несколько неловких секунд возни и путаницы в ногах, ей удалось найти опору, в коленях, позволяя мужчине оглаживать руками бедра.
Ее нежные руки ласкали Отца, проводя кончиками пальцев по рельефу вен, задевая чувствительную головку, применяя легкое давление там, где он больше всего любил. Белль закусила губу, почувствовав, как руки Темного, сжав ее ягодицы, заскользили по талии, вверх по спине. Одна рука накрыла ее шею, слегка сжав, и требовательно опустила ее тело ниже, позволяя устроиться удобнее. Ее губы оказались в миллиметре от истекающей смазкой головки и, не колеблясь, она провела по ней языком, пробуя мужчину на вкус.
— Нет! — неожиданно для всех вскрикнул Отец. — Белль, нет! — он засуетился, пытаясь отползти от нее дальше. — Не нужно. Ты не должна… Я не хочу, чтобы ты… Это не правильно, и… — он стал отстраняться от нее, но Белль, рассмеявшись, схватила его за бедра, удерживая на месте.
— Прекрати, — улыбнувшись, произнесла она. — Все хорошо, позволь мне доставить тебе удовольствие, — ее голос сорвался на последнем слове, когда рука Темного неожиданно коснулась ее чувствительного клитора и тут же пропала.
— Он всегда был занудой, — увлеченно заворчал Темный, склоняясь над ней и прокладывая дорожку поцелуев вдоль позвоночника.
— Нет, ты просто не понима-а-а… — простонал он, потеряв логическую цепочку, когда ее губы обхватили его, заскользив по всей длине.
Темный усмехнулся, продолжая выводить языком узоры на ее спине, не мешая, но и не подгоняя их. Он слышал, как дыхание Отца стало учащаться, а Белль, ускорившись, помогала себе рукой, проворачивая ладонь у основания и усиливая давление. Отстранившись, маг встал напротив и, не предупредив, толкнулся в нее. Белль застонала, обдавая чувствительную кожу Отца горячим дыханием. Его бедра непроизвольно подались ей навстречу, проникая глубже в рот, на мгновение лишая возможности вдохнуть.
— О, прости… — задушено произнес он, ласково коснувшись ладонью ее волос. Темный, фыркнув, начал медленно двигаться. Его руки обхватили талию, подталкивая ее к себе, и удерживая на шатких, подрагивающих ногах. Белль стала тихо постанывать, останавливаясь, забывая ласкать Отца, выпуская его плоть из рта, обдавая своим дыханием и лаская лишь кончиком языка, едва задевая губами.
Отец корчился под ней, его влажное, напряженное тело, с тугим ноющим узлом внизу живота требовало незамедлительной разрядки, а руки в нерешительности сжимали простыню, пытаясь сдержать его от необдуманных поступков.
Темный склонился над Белль, проведя кончиком языка вдоль спины, замедлившись, заметив мучения Отца: капельки пота стекающие по вискам и рваное дыхание, срывающееся с его пересохших губ. Толчки стали глубокими, но размеренными. Одной рукой он опирался на кровать, поддерживая свой вес, а вторая удерживала Белль за талию, поднимаясь иногда к груди, задевая ее соски. Белль тихо заскулила, прикусив губу и закрыв глаза, прогнулась в пояснице, позволяя Темному глубже проникнуть в нее.
— Черт, Белль! — отчаянно воскликнул Отец, запуская пальцы в ее волосы и резко, но мягко врываясь в ее рот. Она что-то промычала, но, прикрыв глаза, позволила ему направлять рукой, ускоряя темп, едва ощутимо подаваясь бедрами навстречу ее губам. — Белль, я сейчас… — застонал Отец, пытаясь вяло оттолкнуть от себя, но Темный, прикусив ее у основания шеи, подтолкнул ближе, лишая выбора. Глухо застонав, Отец излился в рот, потрясенно откинув голову назад, уставившись в потолок, безмолвно ловя губами воздух, не обращая внимания на пульсирующую глухую боль в затылке от неожиданного столкновения с деревянным изголовьем кровати.